Человек с другого берега. Книга вторая

– Успокойся, – Дарий налил ей воды, чувствуя, как предательски дрожат руки. – Может быть, на этот раз обойдётся.

– Он никогда не терял сознания, – возразила Надя, вытирая слёзы. – Скажи, часы у тебя?

– Нет, – его удивление не знало границ. – Мне принесли вот эти коробки, – он указал на полученные утром подарки, – но вряд ли медальон в них. Я думал, Эли передаст часы Роувему или тебе.

– Он всегда носил их при себе, снимал только когда мылся. А сейчас их нигде нет.

– Тогда нам придётся дождаться оглашения завещания, – сказал, не подумав, Дарий.

Надя разразилась рыданиями.

– А если там не будет никаких распоряжений о его пожеланиях, кто станет главой клана?

– Значит, вам придётся обходиться без официального предводителя. Чего ты волнуешься? Ты и твои сёстры, ваши мужья и дети, вы все дружны между собой. Вы сможете договориться о любых семейных делах без ссор и без чьего-либо авторитета. Ну правда ведь, медальон – это не признание кого-то самым любимым потомком, а просто подарок тому, кто сможет понять его ценность.

В госпиталь Дария пустили только на следующий день. Собираясь, он обернул ампулу с ядом в носовой платок и сунул в карман. Так он сможет незаметно вытащить своё оружие и пустить его в ход, если понадобится.

– Какой прогноз? – спросил он у Микаэля.

– Врачам пока недостаточно данных, чтобы сказать точно, – опытный юрист был осторожен с формулировками. – Сделали, что могли. Сейчас остаётся только наблюдать.

Рядом с ложем Эли, подключённого ко всему, что только можно было себе представить, неотлучно находился доктор. Дарий уверенным голосом приказал тому уйти, пояснив, что хотел бы побыть со своим другом наедине.

Постоял несколько минут, раздумывая и глядя на Элияху, который выглядел, будто мирно спал, собрался с силами, вынул платок, вытер глаза и понял, что силы ему отказывают. Заставил себя глубоко вздохнуть несколько раз, пытаясь успокоиться, зажал ампулу, скрытую платком, между средним и указательным пальцами правой руки и прицелился, как бы удобнее взять Элияху за предплечье, чтобы попасть иглой в вену. И замер. Он не мог убить спящего друга. Ерунда, никто не знает, что с ним произойдёт завтра, и Эли тоже не знал. Случайность, совпадение. Что-то привиделось эмоциональному учёному в приступе плохого настроения. Стоит поверить медикам и ждать, возможно и не скорого, но обязательного выздоровления.

Внезапно кто-то схватил его за руку и ловким движением вывернул её назад. В другой ситуации он одним ударом сбил бы обидчика с ног, но сейчас настолько растерялся, что успел только охнуть. Нападающий немедленно отпустил его и отступил на пару шагов. Похолодев от ужаса, он смотрел на не менее, чем он сам, испуганного Ро, который, заподозрив неладное, неслышно подкрался и поймал неудачливого убийцу. Он не знал, что сказать, понимая, что его ученик потребует немедленных объяснений. Орудие преступления скрыть было невозможно. Даже если клан Элияху не выдаст его властям, то никто не помешает им расправиться с ним своими силами.

Однако Рыжий не стал ничего спрашивать. Он положил ладонь на лоб лежащего без сознания Эли и замер на несколько мгновений, словно прислушиваясь, а затем обернулся к учителю.

– Сделай то, что ты ему обещал, – едва слышно произнёс он. – Мозг уже мёртв, но никто не решится это признать, и его могут продержать между нежизнью и несмертью очень долго, месяцы и даже годы, если понадобится. Он не хотел бы оказаться в таком состоянии.

– Я не могу, – Дарий сделал глубокий вдох, но воздух, казалось, не попал в лёгкие. В голове зашумело и сжало виски, в которых резко и громко застучала кровь. Он потянул Рыжему платок с ампулой. – Не могу.

– Он рассчитывал на тебя, а не на меня, – возразил тот. – Он доверял тебе всегда и во всём. И свою смерть он доверил тебе, а не кому-то другому. Ты должен исполнить его волю.

То, что произошло дальше, Дарий вспоминал как плохой сон. Вернее, он был уверен, что ему приснилось убийство его лучшего друга, и только невероятным усилием воли он заставлял себя признать, что он действительно сделал это – выполнил последнюю просьбу Элияху.

Неожиданно Ро правой рукой сдвинул тонкую ткань рубахи деда, открывая доступ к венам, а левой схватил Дария за кисть с судорожно зажатой ампулой и вонзил иглу в руку Эли.

– Ступай к себе, – прошептал он, когда яд попал в кровь Элияху, и всё было кончено. – Я надеюсь, что мы успеем похоронить его сегодня до наступления темноты.

Это была самая тёмная ночь за время жизни Дария в Новой Иудее. Ночь, когда весь Новый Иерусалим, на который он смотрел тогда из окон этой же самой комнаты, погасил огни в память о человеке, который дал свет этому миру.

Утром, едва рассвело, Дарий убрался домой в Новую Самарию, три дня беспробудно пьянствовал и орал от боли потери, разругался с четвёртой женой, брак с которой давно дал трещину, а затем кое-как заставил себя собраться в кучу и, забыв обо всём, ударился в работу. Он даже не присутствовал на скромной и какой-то слишком поспешной свадьбе Роувема и Эстер, отказавшись от приглашений и со стороны жениха, и со стороны невесты.