Человек за бортом. Полярная повесть

А вокруг бурлило безудержное веселье. Третий штурман Гена – тот самый, что критиковал морские песни Высоцкого, – был единственным, кто не ждал, пока дама выберет его. Свое внимание он остановил на библиотекарше. Подошел к Асе, лихо щелкнул каблуками, приглашая на танец. Ладно скроенный, росточка он все же был невеликого, значительно уступая своей партнерше. Но Ася склонила к его плечу голову, и разница в росте стала вроде как и незаметной.

Танцевал Гена самозабвенно, наглядно показывая, что на ухо ему не просто медведь, а целый слон наступил. Штурману было все едино – вальс звучал или современные бешеные ритмы. Обняв Асю, он медленно вел ее в одному ему понятном ритме, прижимаясь к девушке все теснее и теснее и уже опустив руку не просто ниже талии, а так, что, казалось, она находится под коротенькой юбкой библиотекарши. Несколько раз парочка ненадолго куда-то отлучалась, но возвращались довольно быстро, и глаза у обоих блестели все ярче и ярче, а румянец на щеках уже был не просто розовым, а пунцово-красным – видать, припрятал где-то предусмотрительный штурман заветную бутылочку с чем-нибудь покрепче кока-колы.

«Библиотекаря Асю Андрееву просят срочно пройти в библиотеку, повторяю: библиотекаря Асю Андрееву срочно просят пройти в библиотеку», – раздался по трансляции строгий голос, перекрывающий музыку.

– Какая на хрен библиотека! – непарламентски возмутился штурман. – Не ходи никуда!

– И не пойду, – пьяненько засмеялась Ася и надула губки. – Ишь, раскомандовался, – зло добавила она, явно имея в виду кого-то определенного. – Мне и здесь хорошо.

В этот момент с молоденьким и таким славным Геночкой-штурманом ей и океан был по колено.

…Женщины на морских судах дальнего плавания – вообще явление особое. Замужних среди них, за редчайшим исключением, не было. Потому и считалась Аня Камбуркаки явлением поистине феноменальным. Так уж испокон веку повелась: жена ждет месяцами мужа-мореплавателя, тоскуя и плача по ночам в подушку. А мужей, провожающих жену в многомесячный рейс в мужской коллектив моряков, что-то не наблюдается. Как правило, женщины на теплоходах вахты не несут, работы выполняют вспомогательные: кухня, уборка кают, библиотека – вот, пожалуй, и весь перечень. Моряки о судовых бабах судачат смачно и зло. Поверить, так каждая, без исключения, идет в рейс только за тем, чтобы передком заработать себе состояние. Обслуживают всякого желающего, назначая определенную таксу, ведут четкий учет каждого сеанса любви, а по окончании рейса, после расчета, получают заработанное, причем в твердо конвертируемой валюте. Если верить этим россказням, то самая грязная вокзальная потаскуха по сравнению с морячками являла собой образец моральной чистоты, бескорыстия и целомудрия. Слухи эти, как и любые иные сплетни, были сильно преувеличены. Романы, конечно, случались, даже браками подчас заканчивались. Были и такие «дамы», что на самом деле по каютам передком зарабатывали, но чаще всего женщины уходили в плавание с той же целью, что и мужики – заработать побольше, и отнюдь не в койке.

Существует, однако, на судах загранплавания и закон непреложный: уж если мастер на какую из представительниц прекрасного пола глаз положил, то к ней не подходи и даже в сторону ее не гляди. Да и дама такая должна хранить верность капитану до конца рейса, если только сама ему раньше не наскучит. Штурман Гена и библиотекарь Ася закон нарушили – уединились темной экваторской ночкой в какой-то шлюпке, где и застукал их капитан.

***

Сестры-погодки Аля и Ася родились в семье ленинградских учителей. Папа преподавал историю и обществоведение, мама в той же школе была завучем и вела литературу и русский язык. Из мебели в небольшой квартирке Андреевых преобладали книжные стеллажи. Если в других семьях за завтраком и обедом читать книжку или, скажем, газету было недопустимым, то в их доме чтение являлось образом жизни. Даже телевизор, и тот включался редко, тем более что старый телек работал как хотел – то звука нет, то изображение исчезает, а на новый все денег не хватало – основная часть заработка школьных учителей уходила на книги.

Окончив школу, Аля и Ася с разницей в один год поступили в педагогический институт на библиотечный факультет – без книг и они своей жизни тогда не мыслили. К концу учебы старшая, Аля, выскочила замуж за однокурсника-финна, родила и вынуждена была взять академотпуск. Так что диплом сестры получали одновременно. Уехав к мужу в Тампере, второй по величине город Финляндии, Аля потом и сестру за собой перетянула.