Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Естественно, сенат встал в жесткую оппозицию. Но новый консул не стал тратить время на долгие споры с «отцами, внесенными в списки». Вместо этого Цезарь вынес вопрос на рассмотрение народного собрания. На это собрание, проходившее на Форуме, бывшие легионеры Помпея явились вооруженными до зубов, чтобы придать больше веса требованиям консула. Интерцессия — вмешательство — народных трибунов — была попросту проигнорирована. Цезарь, с Крассом — по левую, и Помпеем — по правую руку, при бурном ликовании заполнивших Форум толп римского народа представил им на рассмотрение свои законопроекты. Попытавшихся было вмешаться Катона и Бибула сторонники Цезаря — «парни с крепкими кулаками, привычные к тому, чтобы наносить и выдерживать удары» — силой удалили с собрания. Дело дошло до форменного мордобоя, хотя не было недостатка и в устных угрозах. Было сказано немало слов о мечах, от которых можно защититься только мечами и щитами (как угрожающим тоном заявил во всеуслышание Помпей, к немалому разочарованию «оптиматов» и к великой радости простых квиритов). Законы были приняты народным собранием, как говорится, «на ура». И в скором времени запуганный сенат, на заседания которого, из страха перед применением к ним сторонниками «трех мужей» силы оружия, явилась лишь половина сенаторов, был вынужден ратифицировать оба закона. Мало того! Каждого сенатора заставили, под страхом суровой кары, в персональном порядке, торжественно поклясться не чинить никаких препятствий проведению решения в жизнь, а всемерно способствовать ему. И они подчинились, включая даже твердокаменного взяткодателя Катона. Цезарь, который давно уже искал к тому повода, поклялся громогласно, что черствость и высокомерие сенаторов вынуждают его против его воли обратиться к народу для совместных действий.

Не удивительно, что ошельмованный, освистанный и крепко поколоченный народом «лузер» Бибул (даже рисковавший, по утверждению Плутарха и Светония, быть растерзанным, на пару с взяткодателем Катоном, разъяренною толпой на Форуме), больше не осмеливался появляться на заседаниях сената.

Авторитет его (а заодно — и всей традиционной власти) пал так низко, что римская чернь осмелилась отнять у ликторов злосчастного коллеги Цезаря по консульству их грозные фасции (внушавшие всем прежде страх и трепет как символ неумолимой кары за малейшее неповиновение властям предержащим) и изломать их при всем честном народе.

Магистрат в сопровождении ликторов с фасциями (на римской монете)

С того рокового для него (и для олигархической Римской республики) дня и до истечения срока своей консульской легислатуры Бибул ограничивался тем, что после очередного мероприятия, осуществленного Цезарем или по его указке, подавал письменный протест в форме эдикта, а также рассылал своих клиентов испещрять стены домов «Вечного Города» бесчисленными граффити, полными личных нападок на второго консула. Нашлись в Риме остроумцы, называвшие 59 год годом консульства Юлия и Цезаря, то есть одного человека (а не двух — Цезаря и Бибула), и даже имевшие наглость подписывать этим годом официальные документы. Другие остроумцы сочинили и распевали издевательскую песенку:

«В консульство Цезаря то, а не в консульство Бибула было: В консульство Бибула, друг, не было впрямь ничего»…

Прямо скажем, не везло злосчастному Бибулу с этим несносным Цезарем, ни в курульных эдилах, ни в консулах! На всех должностях «потомок Венеры» его «задвигал»…

Между тем ведущий представитель Тройственного союза не ограничился одним только аграрным законом. Цезарь также всецело удовлетворил пожелания Помпея, вынудив сенат целиком и полностью, «всем списком», одобрить распоряжении, сделанные Магном на Востоке после победы над Митридатом VI Евпатором.

Не забыл Цезарь и Красса «со товарищи», проведя в жизнь закон о снижении суммы налогового откупа в Азии. «Откупщикам, просившим о послаблении, он сбавил третью часть откупной суммы и при всех просил их быть умеренней, когда придется набавлять цену на новые откупа» (Светоний)..

Наряду с этими чисто дружескими услугами, оказанными «потомком Венеры» всаднической братии, и возвращением всей полноты гражданских прав детям римлян, объявленных при Сулле вне закона, Гай Юлий добился принятия целого ряда разумных и благотворных мер, например — «lеx Iuliа dе rеpеtеndis», более четко определявшего полномочия и сферы ответственности наместников римских провинций и предусматривавшего более суровые наказания за вымогательство (была, была у Цезаря слабость к провинциалам, этого у «потомка Венеры» никак не отнимешь!), а также упрощения административной структуры и публикации для всеобщего ознакомления «ежедневных отчетов о собраниях сената и народа» — фактически, прообраза первой ежедневной газеты.