Человэльф

– Дата, – прошептала девушка. – От какого числа газета?

Борис открыл первую страницу «Gaidheal Ur».

– Первое сентября, насколько я могу понять эту абракадабру, – сказал он. – Может быть, ты прочитаешь мне, что здесь написано?

И Катриона охотно выполнила его просьбу. В сообщении говорилось: «Катриона, отзовись! Тебя разыскивает твоя мать, Арлайн! Я умираю, и мне хотелось бы увидеть тебя в последний раз. Ты можешь найти меня в частной медицинской клинике, расположенной в пригороде Парижа по адресу…» Далее шел адрес, а после него была приписка более мелким шрифтом: «Я жду тебя, а не твой телефонный звонок. Поэтому не сообщаю номер телефона. Даже если ты позвонишь, с тобой не будут разговаривать. Я так просила, и мне обещали. Любящая тебя больше всего на свете твоя мать Арлайн».

– Это так не похоже на маму – подобный шантаж, – Катриона сказала это не Борису, а себе, даже не заметив, что высказывает свои мысли вслух. – Видимо, она действительно умирает.

– Прошло больше месяца, – тихо сказал Борис. Он стоял за спиной девушки и внимательно слушал.

– Да, мне надо торопиться, – кивнула Катриона. – Быть может, я уже опоздала.

– Почему тебе? Нам. Я еду с тобой.

– Но это очень опасно для тебя.

– Для тебя тоже, если уж на то пошло.

– Это моя мать.

– И бабушка нашего будущего ребенка. А ты моя жена. Так что не спорь, – решительно сказал Борис. – Мы возвращаемся в Париж вместе.

– Спасибо, – благодарно взглянула на него Катриона. – Хотя ты мне будешь только мешать. Но оставлять тебя одного на острове – это еще большая головная боль. Я вся изведусь, думая о тебе. Не умер ли ты с голода, не сожрали ли тебя акулы… Да мало ли что может с тобой случиться без меня!

– Спасибо тебе огромное, – галантно поклонился ей Борис. – Быть твоей головной болью – это большая честь для меня. Правда, я рассчитывал, по меньшей мере, быть занозой в твоем сердце. Ну, да ничего! У нас еще вся жизнь впереди, надеюсь, доживу и до этого.

– Обязательно доживешь, – пообещала Катриона. – Но что мы будем делать сейчас?

– Если ты не оставила на острове Стаффа ничего такого, за чем стоило бы возвращаться, то мы можем сейчас же пересесть на морской паром и добраться до Обана, Лохэлайна или Килхона – любого из городов, где есть местный аэропорт. Или паромное сообщение с островом Барра, где аэропорт точно есть, насколько я помню. Оттуда самолетом в Эдинбург, из него – в Лондон, а из Лондона – прямой рейс на Париж. Такой план годится?

– Годится, – поцеловала его в щеку Катриона. – Но все-таки жаль, что мы не вернемся сегодня на остров Стаффа.

– Ты что-то забыла там?

– И очень ценное. Самые прекрасные в моей жизни воспоминания.

Уже через час, оставив катер пришвартованным у причала и оплатив место на стоянке за месяц вперед, они взяли билеты на морской паром, с которого начиналось их путешествие в Париж.

Глава 12

Когда Арлайн перевозили из подземной темницы в психиатрическую клинику, она крепко спала. Ей подмешали в стакан с водой такую дозу сильнодействующего снотворного, что ни один человек, выпив его, уже никогда не проснулся бы.

Когда спустя сутки она очнулась и открыла глаза, то вместо мрачных каменных сводов своей прежней тюрьмы с удивлением увидела молочно-белые стены просторной комнаты и густые зеленые кроны деревьев за высоким окном на фоне светлых сумерек. Но Арлайн была так слаба, что не смогла даже встать, чтобы подойти к окну и распахнуть его настежь, впустив освежающую вечернюю прохладу. Несколько последних месяцев, запертая в тюремной камере глубоко под землей, она дышала только спертым и затхлым воздухом. От обиды на свое бессилие она расплакалась.

Арлайн скоро догадалась, что слабость ее вызвана не только болезнью, но еще и чарами, которые на нее наложил кто-то более могущественный, чем она, ослабевшая после пожара и затянувшейся депрессии и растерявшая все свои магические силы. Арлайн не могла противиться этим чарам, но могла по-прежнему отказываться от еды, как это было в темнице. Она позволяла себе только глоток воды, которую ей приносили трижды в день вместе с пищей, остальное оставляла не тронутым.

Она не знала, кто и зачем ее похитил. Грайогэйр, единственный, кто ее изредка навещал, умело скрывал от нее свои мысли, а сам говорил очень мало. В основном он расспрашивал эльфийку – о Катрионе, Фергюсе и других духах, которых она знала. Грайогэйру была нужна информация, которую он потом продал бы с выгодой для себя. Но Арлайн молчала. Она отворачивала голову к стене и думала только о том, что хочет умереть. Это срабатывало. Грайогэйр, устав от бесплодных расспросов и утомительных попыток прочесть ее мысли, уходил, раздраженный и злой.

В клинике Арлайн было лучше, чем в темнице еще и потому, что кроме Грайогэйра к ней заходили иногда лечащий врач и медсестра, а это как-то разнообразило ее жизнь.