Чемпион

Бородатый проводил нас к широкой нише в стене. Там стоял стол в виде деревянной бочки и две грубые табуретки. Оксана села непринужденно, как будто с детства привыкла к такой обстановке. Бородатый что-то сказал и ушел, задернув бархатную портьеру, отделившую нас от общего зала. Оксана закурила и, разогнав дым рукой, спросила:

– Как тебе здесь?

– Если бы знал, не пошел бы без кастета в кармане и группы поддержки на улице.

– Они только выглядят злыми. А на самом деле просто развлекаются.

– Я так и понял… Не знал, что бывают такие места! И куда только милиция смотрит?

– Не обратил внимания на того, который с краю сидел, в красной рубашке? Это заместитель городского прокурора.

– А я подумал, Фрэнсис Дрэйк.

– Кто это?

– Был такой… мореплаватель.

Бородатый принес нам шашлык и вино. Оксана мало ела и мало пила, зато переводила сигарету за сигаретой. Я часто замечал на себе ее задумчивый взгляд. Как только я поднимал глаза, она улыбалась и отворачивалась.

В зале заиграла какая-то национальная музыка, раздались хлопки и одобрительные возгласы. Портьера была задвинута не совсем плотно, и я мог разглядеть, что между столиками танцует черноволосая девушка. На голове у нее был тюрбан с чем-то вроде тюлевой занавески, скрывавшей лицо до подбородка. А из одежды – широкая юбка с большими разрезами и яркие ленты, спускавшиеся от сверкающего ожерелья на шее. Ленты закрывали грудь полностью, но оставляли голым смуглый живот.

– Это и есть танец живота? – я отодвинул портьеру побольше.

– Да. А ты раньше не видел?

– Где?

Девушка прошлась вдоль всех длинных столов. Многие мужчины пытались похлопать ее по заду или приподнять ленты с груди, другие хватали со стола и протягивали мятые деньги. Она легко уворачивалась от первых и грациозно, не прекращая движения, выхватывала купюры, мгновенно пряча их то ли под кушаком юбки, то ли среди ярких ленточек.

– Нравится? – прищурившись, Оксана выпустила дым в мою сторону.

– Если честно, не очень. Я ожидал большего.

– Ты просто не разбираешься. А сама она тебе нравится?

– Лица-то не видно…

– Лицо на любителя, но не хуже, чем все остальное. Хочешь ее?

Я посмотрел на Оксану. Она улыбалась, но чувствовалось, что предложение было серьезным.

– Спасибо, как-нибудь в другой раз.

– Я бы на твоем месте не стала отказываться. Другого раза может не быть…

Танцовщица приблизилась, но заходить к нам в нишу не стала. Повертелась перед портьерой и удалилась под затихающую музыку. Ей вслед понеслись громкие аплодисменты и выкрики. Я тоже похлопал и задернул портьеру.

– Тут всю ночь так?

– Сегодня неудачный день, это было самое интересное. А иногда бывает та-а-ко-ое! – Оксана сделала испуганные глаза. Я рассмеялся.

Мы провели в пиратском притоне часа полтора и ушли. Все было здорово, но одно обстоятельство портило мне настроение: никогда еще женщина не «выгуливала» меня и не платила за развлечения.

На обратном пути Оксана выбрала прямой участок дороги и разогнала «мерседес» до ста восьмидесяти километров. Я старался сохранять непринужденное лицо, но сидел, вцепившись в подлокотник и упираясь ногами. Этот полет по ночному шоссе запомнился мне на всю жизнь, особенно тот момент, когда нарисовался поворот, а Оксана, глядя перед собой пронзительным взглядом и закусив нижнюю губу, летела, будто не видя его, и снизила скорость в самый последний момент.

Что на нее нашло? Ведь не убить же она нас хотела!

Много времени спустя я понял, примерно, о чем она думала в тот момент…

…Я лежал на шелковых простынях и грел душу воспоминаниями. Как Оксана и обещала, вечер получился незабываемым. Правда, чувство вины перед Ингой нет-нет, а давало о себе знать, но в целом досаждало не сильно.

Оксана вернулась из душа, одетая в черное белье потрясающего покроя. Такие шикарные вещи я видел только на картинках в «Плэйбое». Вытянувшись вдоль косяка двери, она приподняла одну ножку:

– Я тебе нравлюсь?

– Сойдет.

– Что?! Ах ты, противный!

После шутливой борьбы, в которой я победил, Оксана спросила:

– Ты пойдешь мыться?

– Я быстро. Смотри, не усни.

Она хмыкнула и переползла с кровати к тумбочке с кассетами. Когда я вернулся, на видике крутилась порнуха, а Оксана в соблазнительной позе возлежала на одеяле. Я зарычал и прыгнул на нее…

Когда все закончилось, я взял с пола пачку «Мальборо», закурил сразу две сигареты и одну передал Оксане.

– Чашка коньяка до и кальян после. Так, кажется?

– Дурак! – Она хлопнула меня по руке. – После чашки коньяка мужчины способны только говорить о футболе и женщинах…

– Смотря какие мужчины. Не хочу себя сильно выпячивать, но… – я долго нес всякую чушь, а Оксана внимательно слушала, плотно прижавшись к моему боку.

Когда я закончил, она вздохнула. Этот вздох меня сразу насторожил. Я почувствовал, что за ним может последовать что-то не очень приятное, и не ошибся.

– Я хочу тебе кое в чем признаться и кое о чем попросить.

– Я внимательно слушаю…

– Даже не знаю, с чего лучше начать.

– Начни с начала.

– Я тебе тогда не все рассказала. Помнишь, я тебе сказала, что наша часть – потешный полк моего папы, что он лучший друг военных физкультурников?