Черная невеста

Следить за беседой, не вовлекаясь в нее, было тяжело, не следить – еще тяжелее. Минутная стрелка на больших часах в углу комнаты двигалась издевательски медленно, разговоры были совершенно пустые. Дядя Оливер отбыл положенные четверть часа вежливости и сбежал, сославшись на важные дела.

У Флоренс дел не было. Она знала, что может уйти, – нужно только доесть тарталетки и допить чай, улыбнуться и извиниться за то, что покидает столь приятную компанию, сослаться на головную боль. Не пришлось бы даже врать: от усталости голова отяжелела. Но сил не хватало даже на то, чтобы принять это решение, и Флоренс просто сидела рядом с леди Кессиди, грея руки о чашку.

Леди Тулли болтала о погоде. Леди Кессиди поддерживала ее, задавая иногда вопросы об общих знакомых – тех, кого встречала на прогулках в парках. Леди Фэрфакс или Фоксглоу помалкивала, пока к ней не обращались напрямую, Матильда читала, а Дженни злилась – даже на сына леди Тулли, который по настоянию матушки предложил ей свежий чай.

– Я устала от чая, – бросила она с вызовом. – В последнее время он кажется мне каким-то… безвкусным. Матушка, может быть, нам стоит попросить экономку проверить, где его покупают?

Леди Кессиди удивилась.

– Правда? – спросила она, будто не уловив в словах дочери ничего подозрительного. – Я не заметила.

– А я заметила, – настаивала Дженни. Глаза ее горели упрямством и хитростью. – В этом доме многое стало безвкусным, и чай не исключение. Как вам, леди Тулли? – Она повернулась к собеседнице и одновременно к лорду Дугласу. – Не кажется, что чего-то недостает?

Леди Тулли растерянно моргнула и сделала глоток из чашки.

– Хороший чай, – сказала она. – Может быть, самую малость горчит, но это, милочка, дело вкуса. А вы, лорд Дуглас, как думаете?

Ловушка захлопнулась. Лорд Дуглас, если и понял это, виду не подал. Он улыбнулся и перевел взгляд с леди Тулли на леди Кессиди.

– Прекрасный чай, – возразил он, продолжая не замечать Дженни Силбер, словно ее и нет в комнате. – Прекрасный чай в прекрасной компании. Не чувствую ни горечи, ни привкуса пыли, только свежесть. Мисс Голдфинч, – обратился он вдруг к Флоренс с шутливой торжественностью. – Как вы находите чай? После долгой и утомительной поездки по не менее утомительным делам, пожалуй, его вкус и свежесть особенно важны!

Дженни едва не фыркнула. Она скрестила руки на груди и посмотрела в окно, злая, как тысяча ос.

Вопрос и сам спор были настолько глупыми – после сегодняшнего дня-то! – что Флоренс не сразу даже поняла, что обращаются к ней. И растерялась, не зная, что ответить, поэтому сказала правду:

– Я слишком устала, лорд Дуглас, чтобы обращать внимание на вкус, – ответила она, поражаясь тому, насколько холодно прозвучал ее голос.

Почти как у дяди, когда тот отчитывал сестру Саманту.

На лице лорда Дугласа разлилось непонимание – видимо, он не привык, что на его шутки реагировали вот так.

Леди Кессиди посмотрела на Флоренс с искренней тревогой:

– Дорогая, если ты устала, может быть…

– Да, пожалуй, стоит подняться к себе, – сказала Флоренс и поставила блюдце с чашкой на столик рядом с собой. – Мне жаль покидать вас, но, кажется, волнения и дорога забрали все мои силы. Прошу прощения, леди Кессиди. Спасибо за чай и угощение.

Она встала, кивнув в ответ на сочувственный взгляд леди Тулли, и вышла из комнаты. Было так тихо, что Флоренс слышала шелест собственного платья. Но торопливые шаги догнали ее уже в коридоре.

Гулко хлопнула дверь. Шаги утонули в мягком ковре.

– Мисс Голдфинч, подождите!

Флоренс обернулась.

Лорд Дуглас, непривычно растрепанный и растерянный, остановился в шаге от нее и застыл, словно пытался и отдышаться, и подобрать слова.

– Что такое, лорд Дуглас? – устало спросила Флоренс.

Разговаривать с ним не хотелось. А еще рядом почему-то не оказалось никого из слуг – ни лакея, ни горничной, ни спешащей по делам экономки, – и от этого было неуютно.

– Я обидел вас? – спросил лорд Дуглас с искренней печалью.

Флоренс моргнула. И вопрос, и тон, которым его задали, никак не увязывались в ее голове с человеком, стоящим напротив.

– Вы – что? Обидели ли вы меня? – переспросила она и коснулась пальцами лба – там, где сейчас остро кольнуло болью. – Нет, лорд Дуглас, если вы кого и обидели сегодня, то мою кузину Дженни. А я просто устала. Прошу меня простить.

Она кивнула ему и развернулась, чтобы уйти. Святые и преподобные, ну что ему вообще нужно?!

– Я и не думал обижать Дженнифер!

Флоренс замерла и тяжело вздохнула.

– В таком случае, – она снова обернулась, – стоило бы заметить, что она очень старается получить ваше внимание.

– Тем, что язвит и дерзит при каждом удобном случае? – спросил он, став вдруг собранным и серьезным. – И отталкивает меня, когда я мягок и мил с ней?

Словно этого достаточно, чтобы быть хорошим человеком!

Флоренс пожала плечами.

– Я выросла в очень уединенном месте, милорд, не мне судить о том, как в высшем свете принято флиртовать и принимать ухаживания, – сказала она и поправила рукав платья.