Черная невеста

Раньше он об этом не подумал, но сейчас воображение нарисовало Элизабету, которая приезжает со свитой из трех самых зубастых фрейлин, как сказочная фея-хранительница на именины подопечной.

Дары фей – коварная штука, никогда не знаешь, чем они обернутся.

– Ох, нет, сегодня очень вряд ли. – Леди Тулли покачала головой. – Но вот на совершеннолетие Клары, я уверена, принцесса или принц будут приглашены. И сама девочка попадет во дворец. Здравствуй, мой милый мальчик! – Она расплылась в улыбке, когда Эдвард подошел ближе. – Как же отрадно видеть тебя счастливым!

Эдвард открыл бал танцем с матерью, а на второй танец пригласил сестру – это был единственный раз за вечер, когда Клара танцевала. Затем она растворилась в толпе, но можно было заметить, как она подбадривает подруг, которые жмутся к стенкам.

Ронан не стал задерживаться в бальном зале, тем более леди Тулли уже несколько раз намекала, что ему стоит развеяться и пригласить на танец какую-нибудь грустную девушку, оставшуюся без пары. Таких было немного: Ронан заметил, к примеру, бледную Абигейл Уоррен, которая с прошлой встречи, казалось, похудела еще больше, – сейчас она стояла у колонны, сверкая огромными глазами, с таким видом, словно без колонны может упасть от слишком сильного сквозняка. На одном из стульев у стены сидела девушка, с которой говорила Клара, когда он пришел, – не слишком изящная, чем-то похожая на жабку блондинка с почти серебристыми локонами. Девушка держала спину прямо и то и дело поглядывала на свои колени. Ронан не без удивления рассмотрел в ее руке книжицу.

Если бы Эдвард настаивал на том, что каждый гость должен сегодня танцевать, Ронан, пожалуй, пригласил бы леди Имоджену. Или попросил бы ее выбрать ему партнершу. Или позвал бы сеньору дель Розель, если бы она здесь была, но Глория сегодня оказалась занята – он это знал. Да и вряд ли она была тем другом, которого Милле могли открыто пригласить на подобный праздник.

В гостиной рядом, почти опустевшей, потому что большая часть гостей переместилась в залу для танцев, сидели пожилые дамы и две младшие дочки Милле, которые под надзором няни уплетали угощение.

– Нужна ли вам помощь, сэр? – учтиво спросил один из лакеев.

Ронан покачал головой:

– Если вы подскажете, куда лучше выйти, чтобы какое-то время не слышать музыку, я буду благодарен.

Видимо, просьба не была чем-то необычным: лакей понимающе кивнул и указал Ронану выход в галерею с окнами, обращенными в сад.

Там правда было тише и прохладнее. Закат догорал за крышами домов, пахло свежестью и чуть-чуть табаком: по саду прогуливались двое незнакомых мужчин. На сиреневатом небе уже зажглись первые звезды и виднелся тоненький серпик растущей луны.

Ронан подумал о том, что в ближайшее полнолуние сеньора дель Розель должна провести нужный ей и принцессе ритуал. Он даже знал некоторые подробности – и от Глории, и не только от нее. Он не был бы ловцом, если бы не попытался выяснить больше, чем колдунья-хитанос ему рассказала, но не обнаружил ни человеческих жертвоприношений, ни жестоких последствий для той, что получала от ритуала нужное ей, ни чего-либо еще, что могло бы его смутить. Для этого пришлось съездить в Нью-Дерби, южный портовый город, рядом с которым когда-то давно была стоянка пави, логресских кочевников. Их потомки все еще жили в городе, отдельно от других, и при любых других обстоятельствах Ронан ни за что бы не сунулся один в их квартал. Но пришлось.

Матушка Эллейн Скарборо, старая ведьма пави, настоящая глава клана – что бы там ни думал их барон, власть была сосредоточена в ее хрупких сухощавых руках, – согласилась поговорить с мистером Макалланом. За услугу, конечно. И за некоторое количество золотых монет.

Про магию хитанос она знала много, может, даже больше, чем Глория.

Ронан облокотился на перила балкончика и с наслаждением вдохнул свежий вечерний воздух. Лето уходило медленно и неохотно, но неизбежно. Осенью он хотел уехать в Эйдин, навестить отца после равноденствия, если служба не преподнесет какой-нибудь неприятный сюрприз. Конечно, в Эйдине уже начнется пора дождей и туманов, но Ронан находил в этом свою прелесть.

От размышлений о том, как приятно в пасмурный день никуда не выходить и наблюдать за туманом из окна хорошо протопленной гостиной, Ронана отвлекло чувство, что что-то не так. И прохлада вдруг стала неприятной и липкой, и запах табака от трубок прогуливающихся по саду джентльменов показался слишком резким. Захотелось уйти в дом.

Это было похоже на внезапно очнувшееся чутье, распознавшее опасность, но куда слабее. Ронан уже привык, что иногда оно сбоило: дар ловца, слишком тонкий инструмент, мог предупреждать даже о мелких неприятностях, которые касались Ронана лично. Это легко можно было спутать с приступом дурного настроения, особенно когда ты совсем не настроен на работу, но Ронан предпочитал прислушиваться.

Как минимум это несколько раз уберегло его от несвежих пирогов в пабе.