Черная невеста

– Ой, простите, – пробормотала она, когда в нее едва не врезался лакей с подносом, на котором стояли тонкие хрустальные бокалы.

– Это вы простите, мисс, я должен быть внимательнее, – улыбнулся тот и вручил ей один из бокалов.

То, что было в нем, щекотало нос пузырьками и пахло сладко, поэтому Флоренс осторожно сделала глоток. Вино. Кисловатое и, наверное, достаточно легкое, но Флоренс предпочла бы что-то другое.

Лакей успел уйти.

Флоренс отошла в сторону, к стене, не зная, куда деть бокал и саму себя. Она всматривалась в толпу, пытаясь найти хоть кого-то знакомого. Людей было немало: девушки в цветных платьях, юноши в парадных костюмах, почтенные леди и лорды, близкие по возрасту дяде Силберу. Клара Милле беседовала о чем-то с другими девушками, стоило бы, пожалуй, подойти к ним, но Флоренс засмущалась: при знакомстве Клара лишь мазнула по ней взглядом, таким же, как у матушки, – темно-синим, грустным, – и поблагодарила за то, что Флоренс пришла.

Леди Кессиди, кажется, приготовила Кларе какой-то подарок, но Флоренс так и не удосужилась спросить, что было в свертке, обвязанном серебристой лентой. И это тоже создавало неловкость. Флоренс чувствовала себя самозванкой. Она будто бы обманывала сразу двоих: любезную леди Имоджену и собственного дядюшку, который возлагал на Флоренс определенные надежды. Она эти надежды явно не оправдает. Стоило бы внять совету кузена Бенджи и просто повеселиться, насладиться музыкой и танцами – не зря же она готовилась! Но Флоренс, устав от всего, что случилось в последние дни, не хотела веселья.

Леди Тулли махнула ей рукой из другого конца зала. Она стояла в окружении незнакомых Флоренс людей и казалась очень счастливой. Ее сын, тот, который недавно был в гостях у Силберов и имени которого Флоренс, к стыду своему, не запомнила, тоже мелькал где-то здесь.

Нортон, точно, Нортон Тулли. А как зовут саму леди Тулли? Кажется, Клодина, и она не любит это имя, поэтому все зовут ее по фамилии мужа.

А еще она знала все обо всех, и Флоренс сейчас очень хотела бы подобраться поближе, потому что леди Тулли не казалась ей надоедливой – напротив, с ней было спокойно. Она умудрялась находить выход из любой неловкости. И она могла бы сейчас помочь, но Флоренс застыла, не в силах сдвинуться с места, потому что заметила в толпе силуэт лорда Дугласа.

Он вошел в зал, болтая с кем-то из дам, красивый и веселый.

Флоренс в этот миг показалось, что она падает с огромной высоты.

Что-то хрустнуло под ногой. Флоренс опустила взгляд и поняла, что уронила бокал, – он просто выскользнул из пальцев и, упав на пол, раскололся. Вино растеклось прозрачной лужицей и выплеснулось на подол платья.

– Всё в порядке, мисс, – сказал подоспевший лакей – не тот, у которого был поднос, другой, но похожий.

– Простите, – прошептала Флоренс. Лицо загорелось от стыда.

Люди вокруг словно не заметили ничего или не придали значения, только одна девушка испуганно отступила на несколько шагов.

– Вы не поранились? – спросил слуга. В голосе его звучало искреннее волнение. – Отойдите, прошу вас, мы уберем осколки. Может быть, попросить вас проводить до дамской комнаты? Принести воды?

Флоренс растерялась: пролепетала благодарности вперемешку с извинениями и отошла в сторону, в тень одной из декоративных колонн. Лорд Дуглас исчез из поля зрения. Может, он вообще ей привиделся? Или она приняла за него другого человека?

Руки тряслись.

Флоренс вышла в соседнюю гостиную, туда, где подавали угощение и где сидели младшие сестры Клары, слишком маленькие для танцев, но достаточно взрослые для фруктовых пирожных. Девочки были нарядно одеты и причесаны почти как настоящие леди. Их привела няня, а еще с ними рядом сейчас стоял сам Эдвард Милле.

Флоренс застыла.

Лорд Милле выпрямился и улыбнулся одной из девочек. Улыбка у него сейчас была теплой, как солнечный луч. Он говорил что-то пожилой леди, продолжая держать сестру за руку, по-настоящему красивый в костюме, расшитом тонким серебряным узором. А потом он заметил Флоренс – и ей захотелось провалиться сквозь землю.

– О, мисс Голдфинч! – Эдвард Милле улыбнулся. – Как ваши дела? Пенелопа, милая, – он строго посмотрел на сестру, которая решила повиснуть на его руке, – тебе оказана огромная честь быть здесь, а ты ведешь себя как маленькая дикарка!

В его словах не было упрека, только шутливость, но она сработала – Пенелопа смущенно рассмеялась и прекратила баловаться. Она посмотрела на Флоренс, махнув пушистыми ресницами, как заправская кокетка.

– Мисс Голдфинч очень красивая, – сказала она брату. – Она твоя гостья?

– Пожалуй, так можно сказать, Поппи, потому что я позвал мисс Голдфинч лично. – Эдвард наклонил голову к сестре. – Но формально она наша общая гостья. Как и ее семья. – Он посмотрел на Флоренс. – Я слышал, одной из ваших сестер нездоровится?

– Дженнифер… подвернула ногу, – сказала Флоренс, вспомнив ложь леди Кессиди. – Она очень расстроилась.

– Как обидно! Вы же передадите ей мои пожелания скорейшего выздоровления, мисс Голдфинч? – Эдвард Милле приобнял льнущую к нему Пенелопу.

Флоренс улыбнулась.