Чернила и кость

Механические сфинксы оказались сегодня неугомонными, их красные глаза неустанно мерцали, а головы поворачивались, следя, как четверо друзей карабкаются вверх по бесконечной лестнице. Томас бы пошутил в этот момент, если бы был с ними. Сказал бы, например, что может понести двоих из них на своей спине, и он правда смог бы это сделать.

Отсутствие Томаса было похоже на… отрубленную конечность. Какую-то пустоту в душе Джесса, настолько огромную, что он даже не мог постичь ее размеры.

Джесс молча считал про себя ступеньки, просто чтобы не представлять Томаса в тот последний момент его жизни… Чтобы перестать представлять руководителя Артифекса, наблюдающего за экзекуцией его друга своим холодным, осуждающим взглядом. Если идти по лестнице и было утомительно, Джесс этого не замечал. Его тело двигалось, точно машина на автомате, точно одна из тех чудесных автоматических машин, которые создавал Томас. И, когда Джесс дошел до вершины ступенек серапеума, он осознал, что сильно обогнал троих своих друзей: те до сих пор шагали по третьему от верха ярусу. Одежда Джесса (он до сих пор был в том, что успел накинуть на себя ночью, когда пошел в подвал, чтобы посмотреть на удивительный печатный аппарат Томаса) промокла насквозь от пота и неприятно липла к телу, а горло жгло от прерывистого дыхания, потому что Джесс запыхался. Ему срочно нужно было выпить воды, пока острая боль в мышцах его икр не обратилась спазмом.

Однако, вместо того чтобы присесть и передохнуть, Джесс направился к дверям, а потом вниз по коридору туда, где, как он знал, будет ждать их профессор Вульф.

Боль – это хорошо. Боль помогает не думать.

В читальном зале никого не оказалось, помимо профессора Вульфа, который прохаживался взад и вперед в своей длинной черной профессорской мантии, сложив руки за спиной. Подняв подбородок, Вульф через весь зал посмотрел на Джесса, когда тот вошел.

Джесс сел на скамейку, а потом произнес:

– Где капитан Санти?

– Дома, – ответил Вульф. – Его могут найти в любое время, как только пожелают, и разумеется, руководитель Артифекса дал мне ясно и четко понять, сколько ужасных вещей может произойти с капитаном Библиотечного полка, и никакие звания и рекомендации коллег его тогда не спасут. – Профессор Вульф, внимательно посмотрев на Джесса, сделал паузу на несколько секунд, а потом продолжил: – Руководитель Артифекса рассказал тебе о смерти Томаса.

Джесс ничего не сказал, однако Вульф отвернулся.

– Он был гениальным молодым человеком. Я бы спас его, если бы только смог. – На это Джессу нечего было ответить. Он буквально чувствовал сочувствие Вульфа, адресованное ему, однако все равно сохранял молчание. – С тобой все хорошо, Джесс?

– Я в порядке. – Он опять посмотрел на Вульфа и произнес: – Вы не можете дать мне назначение на работу в Библиотеке. Держитесь от меня как можно дальше. Отправьте меня куда-нибудь далеко.

Быть может, Вульф бы спросил почему, однако в этот момент Дарио появился в дверях, а за ним вошли и Халила с Глен. Все трое до сих пор тяжело дышали после подъема по длинной лестнице. Теперь не было шанса ничего объяснить без лишних свидетелей, Джесс сейчас не мог доверять никому.

Руководитель Артифекса, может, и солгал ему, однако Джесс не мог рисковать и испытывать свою удачу.

Выражение лица профессора Вульфа снова изменилось. На нем появилась маска равнодушия, когда трое студентов сели за стол рядом с Джессом.

– Я собирался продемонстрировать вам пять свитков сегодня, – сказал профессор Вульф. – Однако один останется без получателя. Сочувствую о скоропостижной кончине Томаса Шрайбера.

– Но как? – На щеках Халилы были следы слез, а ее глаза покраснели и опухли. – Как такое вообще могло произойти?

Дарио взял ее руку в свои и молча обнял девушку. Он сидел в своей обычной позе, развалившись и занимая много места, однако опустил голову, чтобы никто не видел выражения его лица.

– Мне сказали, что он не мучился, – сказал Вульф. – Его смерть очень омрачает наш сегодняшний день, однако мы ничего не можем с этим поделать. Полагаю, он бы хотел, чтобы мы продолжили свою работу. – Темные глаза Вульфа снова пробежали по каждому из них. Задерживаясь на каждом по очереди. – Сегодня вы становитесь служителями Библиотеки.

Профессор подошел к столу, на котором стояла блестящая черная шкатулка с золотым символом Библиотеки, поблескивающим на крышке. Шкатулка открылась с тихим щелчком, когда Вульф приложил к символу свой профессорский браслет. Профессор достал оттуда туго завязанный свиток, запечатанный восковой печатью, а также другую черную шкатулку размером поменьше.

– Кандидат Уотен, – произнес Вульф.

Глен поднялась на ноги быстрым движением, как солдат, высоко подняв подбородок. Она взяла в руки шкатулку и свиток и слегка поклонилась, сказав:

– Я не хотела, чтобы все вышло вот так.