Чернила и кость

РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: О нет, мальчик мой. Мы просто поставим ее на склад, к остальным подобным изобретениям. Ты далеко не первый, кто придумал такое устройство. И вряд ли будешь последним.

ШРАЙБЕР: Вы собираетесь меня убить.

РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Некоторые идеи распространяются, как опасный вирус. Их необходимо уничтожать на корню до того, как они успеют пустить корни. Не самое приятное правило медицины гласит, что конечность с гангреной необходимо ампутировать до того, как болезнь завладеет всем телом, чтобы спасти человека. В последний раз спрашиваю, скажи мне, кто еще знает об этом, и ты сможешь прожить остаток своих дней в темнице и тебе не придется гнить в безымянной могиле.

(Записано, что ШРАЙБЕР молчит.)

РУКОВОДИТЕЛЬ АРТИФЕКСА: Что ж, в какого бы бога ты ни верил, да сжалится он над тобой.

(Затем руководитель Артифекса отдал приказ увести кандидата Шрайбера для дальнейшего допроса.)

Конец отчета.

Глава шестнадцатая

Когда Джесса проводили на выход из серапеума, по небу уже разливался теплый рассвет; небо на востоке окрасилось в мягкие желтые и оранжевые оттенки, а на западе было залито еще цветом индиго. Каменная верхушка пирамиды отражала свет и блестела на солнце, которое только-только всходило над горизонтом.

Пирамида выглядела прекрасной, непоколебимой и вечной, и Джесс отвел глаза. Голова у него гудела одновременно от напряжения и усталости, и ему было противно от мыслей о том, что только что с ним произошло. На этот раз солдаты не стали его связывать. Он проводили его вдоль двора, мимо выстроенных в ряд статуй каменных стражников, которые походили на армейскую колонну, а потом вывели в парк, укрытый тенью ветвей оливковых деревьев.

Друзья Джесса оказались там же. Все, кроме Томаса.

Глен заметила Джесса первой и сказала остальным; Дарио обнимал Халилу, однако отпустил ее, когда увидел Джесса, и все они поспешили к нему навстречу. Джесс должен был почувствовать себя лучше при виде друзей, однако теперь он начал осознавать, что больше у него нет друзей. Вокруг него лишь люди, которых он может предать и жизнь которых может уничтожить.

«Томас мертв».

– Что произошло? – спросил Дарио. – Брайтвелл? Джесс! Ну же, англичанин, поговори с нами.

– Пойдем, Дарио. – Халила, как и всегда, оказалась куда более проницательной. И она прекрасно видела отстраненный, потрясенный взгляд Джесса, хотя и не могла знать причин. – Ему нехорошо. Разве ты не видишь?

– Просто выпил слишком много, как и все мы, – решил Дарио, однако отпустил рубашку Джесса, за которую схватился, и сделал шаг назад. – Ты нашел Томаса?

Джесс покачал головой. Он не мог заставить себя сказать что-либо. Пока не мог.

– Что ж, тогда пошли. Вульф нас ждет.

«Определенным врагам иногда лучше позволить уничтожить самих себя». Сколько бы власти ни было в руках руководителя Артифекса, он все равно боялся профессора Вульфа. Почему?

Картинка сложилась в голове Джесса, как пазл, фрагмент за фрагментом, крошечными частями, резко и быстро. Родители Вульфа были скрывателями, и он родился в Железной башне. Месье Дантон говорил о связях родственников Вульфа. И прямо перед носом у Джесса Вульф и верховный скрыватель стояли на площади в окружении отрядов библиотечных солдат.

Кристофер Вульф был похож на свою мать.

Его матерью была не кто иная, как верховный скрыватель.

– Джесс? – Глен положила руку ему на плечо. Она сделала это совсем не нежно, не так, как сделала бы это Халила. Так, скорее, солдаты хлопали друг друга, чтобы привести в чувства. – Что насчет Томаса? Ты знаешь, где он?

– Он мертв, – сказал Джесс. Он видел, как зрачки Глен расширились от ужаса и как выражение ее лица измелилось. Она побледнела. – Пошли. Сами сказали, профессор Вульф нас ждет.

Он смахнул руку Глен со своего плеча и отправился за остальными, в сторону ступеней пирамиды, пока солнце продолжало медленно ползти по небу вверх.

* * *