Чернобыль: История ядерной катастрофы

5 мая в Токио на встрече «Большой семерки», международного клуба наиболее индустриально развитых демократических стран, лидеры Канады, Франции, Западной Германии, Италии, Японии, Великобритании и США выпустили совместное заявление в связи с Чернобыльской аварией, выдержанное практически в той же тональности, что и сделанное накануне Рейганом. Они выразили соболезнования погибшим и пострадавшим от аварии, но в то же время отметили, что возглавляемые ими ядерные государства несут ответственность за своевременное информирование соседей о ядерных авариях, особенно если их последствия затрагивают другие страны, и потребовали того же от СССР. Лидеры «Семерки» с удовлетворением отметили готовность Советского Союза взаимодействовать с МАГАТЭ в области мирного атома, но при этом указали на недостаточную открытость советской стороны. «Мы настоятельно призываем правительство Советского Союза, своевременно не обнародовавшее информацию о происшедшем в Чернобыле, срочно предоставить ее нам и нашим странам»[348].

Внешнему миру была нужна информация – и как можно более полная. В период с 27 апреля по 16 мая Киев посетили 22 иностранных дипломата – такого нашествия никогда еще не случалось в городе, в котором располагалось всего несколько консульств, и то исключительно социалистических стран Восточной Европы. КГБ тщательно перекрывал дипломатам и журналистам любой доступ к неофициальным источникам информации об аварии. Телефоны иностранных журналистов прослушивались, корреспонденты, работавшие из Москвы, начали испытывать технические трудности с отправкой материалов в редакцию. Советские официальные лица беспрестанно клеймили «антисоветскую кампанию», развернутую «поджигателями войны» из числа лидеров западных стран, и обвиняли «зарубежные националистические центры» в том, что они подбивают американских конгрессменов усилить давление на советское правительство с целью заставить его более щедро делиться информацией с собственным народом и международным сообществом[349].

30 апреля иностранных послов в Москве пригласили на брифинг в МИД. Выступавший на этой встрече первый заместитель министра иностранных дел Анатолий Ковалев назвал количество жертв Чернобыльской аварии, но при этом постарался, насколько возможно, приуменьшить опасность радиоактивных выбросов из реактора. Это была непростая задача – встреча закончилась только в половине третьего ночи на 1 мая. По ее итогам Ковалев составил инструкции для министров иностранных дел союзных республик. На местах иностранцам нужно было объяснять, что авария никоим образом не может повредить их здоровью, но тем, кто все равно захочет уехать, предписывалось не препятствовать. Медицинское обследование необходимо было проводить немедленно по первому же требованию, но в случае обнаружения симптомов лучевой болезни из страны уже не выпускать. Как сформулировал министр иностранных дел Украины, Москвой «ставится задача исключить выезд за границу заболевших людей, с тем чтобы не позволить нашим врагам использовать случайные факты в антисоветских целях»[350].

Заверения Ковалева не произвели желаемого эффекта на послов. Англичане отозвали сто студентов, обучавшихся в Киеве и Минске. Финны эвакуировали из Киева своих студентов. Прервали занятия и выехали за границу 87 слушателей курсов русского языка из США и Англии, а также 16 канадских стажеров, которых не удалось убедить в том, что от них ничего не скрывают. Учащиеся из «развивающихся стран», напуганные бегством более богатых соучеников, жаловались на дискриминацию и требовали у своих посольств вывезти их на родину. Студенты из Иордании, Нигерии и еще нескольких стран решили выехать из Киева до окончания учебного года. По версии КГБ, многим из них просто хотелось получить бесплатный билет домой, длинные каникулы и облегченные досрочные экзамены. Но так или иначе, они тоже стремились прочь из Киева[351].

В конце апреля группа американских туристов, встревоженных известиями об аварии на АЭС, попыталась срочно купить билеты на самолет в Ленинград, чтобы покинуть Киев. Однако, как доложил Щербицкому шеф украинского КГБ, «обстановка в группе нормализована», то есть вылет группы удалось отложить. В те же дни четырнадцать канадских стажеров потребовали немедленно выпустить их домой, они утверждали, что советские средства массовой информации «скрывают истинное положение». С этой группой тоже поработал КГБ, чьей целью было убедить иностранных граждан – а через них иностранные правительства и западное общественное мнение – в том, что в Советском Союзе не происходит ничего из ряда вон выходящего[352].