Черное облако

– И тем не менее это происходит.

– Отражение десятисантиметровой волны усиливается. Вероятно, ионизация растет с колоссальной скоростью, – объяснил Марлоу Паркинсону.

– Черт возьми, обратный сигнал опять набирает мощность!

– Значит, меньше чем за час ионизация возросла в сто раз. Невероятно.

– Гарри, думаю, лучше включить сантиметровый передатчик, – сказал Кингсли Лестеру.

Итак, вместо десятисантиметрового передатчика включили сантиметровый.

– Все нормально проходит, – заметил кто-то из присутствующих.

– Кстати, а какое сообщение было отправлено? – поинтересовался Паркинсон.

– Никакого, – ответил Лестер, – мы просто передаем Н.В. – непрерывную волну.

«Как будто мне это о чем-то говорит», – подумал Паркинсон.

Но хотя ученые сидели вокруг передатчика еще около двух часов, ничего существенного больше не произошло.

– Что ж, волна по-прежнему проходит. Посмотрим, что с ней будет после обеда, – заявил Барнетт.

После обеда сантиметровый передатчик продолжал работать без помех.

– Может, стоит снова включить десятисантиметровый? – предложил Марлоу.

– Хорошо, давайте попробуем еще раз. – Лестер нажал на выключатель. – Интересно, – заметил он. – Теперь и десятисантиметровый сигнал свободно проходит. Похоже, уровень ионизации падает, и довольно стремительно.

– Возможно, это связана с образованием отрицательных ионов, – предположил Уайчарт.

Десять минут спустя Лестер взволнованно воскликнул:

– Смотрите, сигнал снова поступает!

Он оказался прав. В следующие несколько секунд отраженный сигнал быстро набрал силу до максимального значения.

– Произошло полное отражение. И что будем делать? Вернемся к сантиметровым волнам?

– Нет, Гарри, – сказал Кингсли. – Рискну высказать революционное предположение: давайте поднимемся наверх, в гостиную, выпьем кофе и послушаем музыку, которую сыграют нам прелестные руки Энн. Мне хотелось бы отвлечься на часик-другой, а потом вернуться сюда позже.

– Ради бога, Крис, что вам пришло в голову?

– О, всего лишь предположение, возможно, безумная идея. Но, я надеюсь, в порядке исключения, вы пойдете мне навстречу.

– В порядке исключения! – усмехнулся Марлоу. – Крис, у меня такое чувство, что вам всегда шли навстречу с самого рождения.

– Возможно, но все-таки невежливо вот так говорить об этом, Джефф. Пойдемте, Энн. Вам давно хотелось узнать, как мы отреагируем на ваше исполнение Сонаты для фортепиано № 29 Бетховена. Ваш час настал.

Примерно чрез полтора часа, когда в их головах еще звучали первые аккорды великой сонаты, вся компания вернулась в радиолабораторию.

– Давайте наудачу попробуем сначала метровые волны, – сказал Кингсли.

– Но метровые сигналы же полностью глушатся, – сказал Барнетт, переключая несколько тумблеров.

– Разрази меня гром, нет, ничего подобного! – воскликнул он несколько минут спустя, когда оборудование разогрелось. – Сигнал проходит. В это невозможно поверить, но тем не менее это ясно как божий день! Все видно на экране!

– Ну что, Гарри, готовы сделать ставку на то, что будет дальше?

– Никаких ставок, Крис. Это еще хуже, чем играть в «Найди даму»[3].

– Готов поспорить, что произойдет насыщение сигнала.

– У вас есть на то основания?

– Если это случится, у меня, разумеется, такие основания появятся. Если нет, то нет.

– Решили подстраховаться?

– Сигнал усиливается, – нараспев объявил Барнетт. – Похоже, Крис был прав. Он все сильнее!

Через пять минут метровый сигнал набрал полную мощность. Ионосфера не пропустила его, и вся энергия вернулась обратно на Землю.

– Теперь попробуйте десятисантиметровый сигнал, – приказал Кингсли.

Следующие минут двадцать-тридцать все молчали и не сводили глаз с оборудования. Прежняя схема повторилась. Сначала отражение было совсем слабым. Но затем отраженный сигнал начал быстро насыщаться.

– Ну вот. Сначала сигнал проникает в ионосферу. Затем через несколько минут ионизация возрастает и не пропускает его. Крис, что это значит? – спросил Лестер.

– Давайте поднимемся наверх и все обдумаем. Если Энн и Иветт будут так любезны, что приготовят еще кофе, возможно, у нас получится выяснить, что происходит.

Пока готовили кофе, пришел Макнил. Во время эксперимента он навещал больного ребенка.

– К чему вся эта торжественная серьезность? Что происходит?

– Джон, вы как раз вовремя. Мы сейчас собирались еще раз пройтись по всем фактам. Но договорились не начинать, пока не приготовят кофе.

Кофе принесли, и Кингсли начал излагать свои доводы:

– Для Джона я начну все сначала. При передаче радиоволн важны два фактора: длина волн, а также ионизация атмосферы. Представим, что мы решили передать волну определенной длины и понаблюдать, что произойдет, если уровень ионизации повысится. Начнем с того, что при низкой ионизации энергия радиоволн проникнет через атмосферу и лишь очень небольшая ее часть отразится. Затем, когда уровень ионизации возрастет, отраженный сигнал станет сильнее, пока резко не достигнет очень высокого показателя, и в конце концов вся энергия радиоволн отразится и вернется к поверхности Земли. Тогда можно будет сказать, что произошло насыщение сигнала. Джон, это вам понятно?