Черное облако

– Мы либо пойдем, либо останемся. И если останемся, значит, мы принимаем гипотезу Кингсли. Ну что, ребята, мы пойдем или останемся? – поинтересовался Марлоу.

– Мы остаемся, – сказал Барнетт. – И посмотрим, куда заведет нас этот спор. Пока мы договорились до того, что Облако имеет механизм для осуществления обратной связи и этот механизм вырабатывает большое количество энергии, как только в него снаружи проникают отголоски наших радиоволн. Далее, полагаю, мы обсудим, как этот механизм работает и почему он работает именно таким образом. У кого-нибудь есть соображения?

Александров откашлялся. Он редко высказывался, поэтому всем было интересно его выслушать.

– Паршивец в Облаке. Я это уже говорил.

Иветт Хедельфорд не смогла сдержать улыбки и тихо хихикнула. Кингсли тем не менее ответил совершенно серьезно:

– Я это помню. Алексей, вы тогда говорили совершенно серьезно.

– Я всегда серьезен, черт возьми, – ответил русский.

– Крис, скажите уж прямо, что вы имеете в виду? – спросил кто-то.

– Я хочу сказать, что Облако наделено разумом. Пока все не начали возмущаться, позвольте сказать вам, я знаю, что идея абсурдна, и я ни за что не озвучил бы ее, если бы существовала не настолько абсурдная альтернатива ей. Вас не удивляет, как часто мы ошибались относительно поведения Облака?

Паркинсон и Энн Халси в изумлении переглянулись.

– И у всех наших ошибок есть одна общая особенность. Это те самые ошибки, которые кажутся совершенно естественными, если предположить, что Облако не какой-нибудь неодушевленный объект, а нечто живое.

Логические рассуждения

Поразительно, насколько сильно прогресс зависит от отдельных личностей. Кажется, что миллиарды людей организованы в общество, похожее по своему устройству на муравейник. Но на самом деле это не так. Новые идеи – движущая сила всякого развития – исходят от отдельных личностей, а не от корпораций или государств. И эти новые идеи хрупки, как весенние цветы: толпа легко растопчет их, а одинокий странник может вырастить, окружая заботой.

Среди множества тех, кто пережил появление Облака, никто, за исключением Кингсли, не смог обосновать причину визита этого самого Облака в Солнечную систему. Его первые голословные заявления были встречены с недоверием даже со стороны коллег-ученых, за исключением Александрова.

Уайчарт прямо высказал свою точку зрения.

– Ваша идея совершенно абсурдна, – заявил он.

Марлоу покачал головой.

– Вы читаете слишком много научной фантастики. Все это вымысел.

– Никакой чертовой фантастики о том, что Облако полетит прямо к Солнцу, будь оно не ладно. Никакой чертовой фантастики о том, что Облако остановится. Никакой чертовой фантастики про ионизацию, – проворчал Александров.

Врача Макнила эта информация заинтриговала. Новая идея оказалась ему намного ближе всяких передатчиков и антенн.

– Крис, мне хотелось бы понять, какое значение ты вкладывал в слово «живое»?

– Джон, вам ведь намного лучше меня известно, что разница между одушевленным и неодушевленным в большей степени существует для удобства терминологии. В целом неодушевленная материя имеет более простую структуру и относительно простые свойства. С другой стороны, живая, или одушевленная, материя обладает достаточно сложной структурой и способностью к весьма неординарному поведению. Когда я сказал, что Облако живое, я имел в виду, что материя внутри него может быть организована достаточно затейливым образом, поэтому ее поведение, а следовательно, и поведение всего Облака намного сложнее, чем мы предполагали прежде.

– Нет ли здесь какой-то тавтологии? – спросил Уайчарт.

– Я сказал, что термины «одушевленное» и «неодушевленное» – весьма условны. Если зайти слишком далеко, то они в самом деле могут показаться тавтологией. Рассуждая более научным языком, я могу предположить, что химические процессы внутри Облака очень сложные. У него сложные молекулы, сложная структура, построенная из этих молекул, сложная нервная деятельность. Иными словами, я считаю, что у Облака есть мозг.

– Чертовски прямолинейное заключение, – кивнул Александров.

Когда смех стих, Марлоу обратился к Кингсли:

– Послушайте, Крис, мы понимаем, что вы имеете в виду. По крайней мере, более-менее понимаем. Теперь изложите нам свои аргументы. Не спешите. Разложите нам все по полочкам. Надеюсь, у вас это получится.

– Ну хорошо, тогда приступим. Пункт первый: температура внутри Облака способствует образованию очень сложных молекул.

– Верно! Очко в вашу пользу. На самом деле температура в Облаке, возможно, лишь чуть менее благоприятна, чем здесь, на Земле.

– Второй пункт заключается в том, что условия благоприятны для построения экстенсивных структур из этих сложных молекул.

– А почему? – поинтересовалась Иветт Хедельфорд.

– Слипание на поверхности твердых частиц. Плотность внутри Облака настолько высокая, что там наверняка можно обнаружить довольно большие фрагменты твердой материи, возможно представляющей собой самый обычный лед. Я предполагал, что сложные молекулы образуются в процессе прилипания к этим фрагментам.