ЧЕРНОКНИЖНИК

сварить   и   адскую   отраву,   и   любовное   зелье.   Нехитрое   дело   —   выплеснуть   немного

жидкости,   но   способен   ли   мужчина   создать   из   своей   собственной   плоти   нового

человека?   Мы   —   лепим   людей,   мужчины   всего   лишь   привозят   нам   глину.   Рубаха,

сотканная женщиной, может уберечь от ран, или, наоборот, навсегда превратить того,

кто   ее   оденет,   в   животное   или   птицу   —   но   одежда,   созданная   мужчиной,   так   и

останется просто одеждой. Пусть мужчины оставят себе мечи и волшебные жезлы —

эти   вызывающие,   напыщенные   предметы,   которые   под   стать   им   самим.   Нам

достаточно и обычной метлы. Теперь ты понимаешь?..»

Эльга покачала головой.

— Ты подметала  двор,  —  обвиняюще  произнесла  ведьма  вслух.  — Какой  дурак

станет заниматься этим каждый день, да еще и зимой?

— Но вы же…

— Смотри.

И она закружилась по двору. Она орудовала метлой с непринужденной легкостью,

на которую была способна и Эльга — когда от хорошего настроения хотелось не ходить, а

летать. Марта будто бы танцевала, превратившись в молодую черноволосую девушку —

ту, которую Эльга видела в оконном отражении несколько дней назад. Почти сразу стало

ясно, что Марта вовсе не ставит себе целью очистить двор от снега. Наоборот, она как

будто бы  стремилась свести на  нет все   Эльгины труды  — разбрасывала  снег,   вертела

метлой и так, и сяк — но не разу не сбилась с того ритма, который слышала она одна…

хотя и Эльге казалось, что она тоже потихоньку начинает его слышать. Поднятые метлой,

плясали   снежинки   —   рассеянная   в   воздухе   белая   пудра.   Ее   танец   был   столь

завораживающим, ритм — таким ясным, а неизвестно откуда прилетевший ветер — таким

свежим, что Эльга едва удерживалась на месте, чтобы не затанцевать вместе с ней. Не

понимая, что делает, она шагнула к ведьме и протянула к ней руки.

— Мне  не  нужен  чистый  двор!  — бросая  ей в руки метлу,  крикнула   Марта.  —

Наколдуй-ка лучше хорошую бурю!

И  Эльга  затанцевала.  Она  обнаружила,  что  испытывает  удовольствие,  уничтожая

свою  недельную  работу   —  разметывает,   разбрасывает   те   сугробы,   которые   выросли  у

частокола. Метла перестала  быть просто метлой,  превратившись… в метлу.  Открытие,

сделанное Эльгой, заключалось в том, что для того, чтобы открыть чудесные свойства в

той или иной вещи, вовсе не обязательно превращать эту вещь во что-то еще. Вещи, хотя и

остались вещами, изменились — они перестали быть обычными. Ивовые прутья метлы

задевали   небеса,   снежинки,   пляшущие   на   ветру,   становились   снегопадом,   деревянная

палка стала горами, которые подстегивали надвигавшуюся с севера бурю. Мир кружился и

летал вокруг Эльги, танцевал и дышал вместе с ней. Желания мира — тугие прозрачные

потоки, холодные и теплые, - входили в нее и текли дальше, а она связывала их, собирала

и направляла.

Прежде чем она остановилась, прошло немало времени. Весь двор был запорошен

снегом,   косынка   сбилась,   было   жарко   —   во   время   кружения   по   двору   она   изрядно

вспотела. Эльга посмотрела вверх — и печально вздохнула. Она уже почти поверила, что

сумела наколдовать метель. Но небо было таким же, как прежде, и даже ветер, дохнувший

во время пляски старой ведьмы, снова затих.

Марта стояла у крыльца и молчала. Перехватив взгляд девушки, она сказала (как

показалось Эльге — исключительно для того, чтобы ее приободрить):

— Хмм… для первого раза не так уж и плохо.

***

Буря пришла под вечер. Поднялся ветер, небо потемнело, потом повалил снег. Эльга

и Марта сидели за столом, говорили о разных разностях и слушали, как воет и стонет

ветер в сенях. Когда они выбежали во двор, чтобы закрыть ставни, то попали в настоящий

снежный ад: приходилось наклоняться к друг другу и кричать, чтобы быть услышанными;

все покрывала мгла, в которой уже через несколько шагов было ничего не видно. Пока

обходили дом, Эльге показалось, что дом разросся в несколько раз и вообще стал каким-то

другим, ветер едва не сбивал с ног. Видимость была настолько плохой, что она всерьез

опасалась,   отступив   от   деревянной   стены,   потеряться   во   дворе.   Когда   они,   наконец,

добрались до дверей, Эльга подумала, что махать метлой целый день гораздо легче, чем

один раз обойти вокруг дома в такую погоду.

Метель бушевала всю ночь, а на следующий день поутихла, но снег по-прежнему