Черные дельфины

Кирилл вопросительно посмотрел на неё.

— Я встречалась с хозяином этой пирожковой. Микаэлян Гурген Айвазович. Быстро открыл кафе в другом месте. Запуган. Сначала всё твердил — мол, бомж забрался, проводку попортил. Потом признался, что в ночь поджога пустил знакомого переночевать.

— Н-да, не повезло человеку. Вот что значит оказаться не в том месте не в то время.

— Не говори. Одно дело подпалить заведение, другое — непреднамеренное убийство. Олег накопал, что за всем этим стоят некто Жербаткин и компания «Деловой центр будущего». Он успел мне рассказать перед тем, как его убили.

Архаров поднял бровь:

— Убили?

Инга постучала ногтем по папке:

— Его и юриста «Делового центра будущего» Аллу Щекотко. А теперь они следят за мной.

Кирилл молча поднялся налить себе ещё чаю.

Резко отвернулся. Лицо потемнело. Молчание и поза отстранения — сочувствие и скепсис. Опять он мне не верит, считает, что выдумала.

— Не утруждай себя, не доказывай мне, что Олег сам повесился, — резко сказала Инга, — пробей Щекотко — она с балкона выбросилась. Тоже как будто суицид.

— Ещё чаю будешь? — спросил Архаров, не оборачиваясь.

Он взял её чашку, долил заварки и воды, сел рядом.

— Рассказывай что знаешь, — сказал Кирилл.

— И Штейн, и Щекотко состояли в группе самоубийц «Чёрные дельфины». — Инга почти шептала. — Это закрытая группа Nасвязи, её не найдёшь простым поиском. Я думаю, что она и «Деловой центр будущего» как-то связаны. Организаторы «Дельфинов» убирают людей, встающих на пути «Делового центра будущего», выдавая это за суицид.

— Не рычи на меня сразу, но я всё-таки спрошу. — Кирилл откинулся на спинку стула. — Олега нашли повешенным. Это раз. Рядом — предсмертная записка. Это два. И ты всё равно думаешь, что его убили из-за вашего расследования по ветхому фонду?

— Записка ничего не значит. Все члены этой группы пишут её в качестве первого задания. Ещё насчёт Олега — я видела результаты вскрытия. У него был высокий уровень алкоголя в крови, а удушение — двойное и разных типов. Предположительно сначала его придушили подушкой, а потом только повесили.

— Это ты сама так в экспертизах наблатыкалась? — спросил Кирилл, раскрывая её папку. — Или наша общая знакомая помогла?

— Меньше знаешь, лучше спишь. — Инга не улыбалась.

— А про задание и записку? — Архаров смотрел ей в глаза и тоже не улыбался.

— Я состою в этой группе под именем Елизаветы Суховой, — сделав вид, что не замечает его взгляда, ответила Инга.

— Твою мать, Белова! — Архаров пристукнул ладонью по столу.

— А ты думал, как? Олега убили, а я буду сидеть сложа руки?

Кирилл, не читая, перелистнул пару документов из папки Инги, потом выпрямился и протянул к ней руку — будто хотел дать щелбан.

— Не, ну точно! В тебя, когда собирали, забыли инстинкт самосохранения ввинтить, ей-богу! Кроме меня, кто-нибудь ещё об этой твоей партизанщине знает?

— Посмотри лучше бумаги. — Инга проигнорировала его выпад. — Достаточно тут для ареста Жербаткина? Я поэтому к тебе приехала. Ты можешь отдать собранные нами материалы юристам в отдел преступлений на почве недвижимости или как он там у вас называется? Взять Жербаткина за убийства мы, конечно, не можем, но я уверена, что у меня достаточно улик против него как против мошенника. А вдруг он сознается? Щекотко, кстати, была его женой.

— Ничего себе, — Кирилл просматривал документы, — то есть у них был семейный бизнес, а потом она ему начала чем-то мешать?

— Я встречалась с её подругой. Она рассказала мне, что у Щекотко был любовник.

— Н-да, мотивов у вашего Жербаткина полно. — Кирилл захлопнул папку и посмотрел на неё. — Наверняка не скажу, но, похоже, для возбуждения дела и ареста тут бумаг достаточно. При грамотном свидетеле пойдёт твой Жербаткин «до восьми» на строгий режим, дела с московским старым фондом всегда громкие — властям выгодно выставить козла на съедение прогрессивной общественности. Чиновников мочить — это сейчас в тренде. Давай так, я отдам документы нашим «экономистам». Жербаткина к концу недели они возьмут. А ты уверена, что с его арестом твои злоключения кончатся?

— Спасибо тебе, — искренне сказала Инга. — Конечно, я не уверена ни в чём. У меня только предположения. Я думаю, что группой самоубийц верховодит не Жербаткин, а другой человек, с которым у него договор. Я не знаю, кто это и как на него выйти.

— Вот тут имею, как говорится, некоторые сомнения.

— Насчёт чего?

— Что твои «Дельфины» и «Деловой центр будущего» связаны. Звучит как из области фантастики.

Экран её телефона загорелся, и Инга хмуро повернула его к Архарову.

— Кто такой Харон? — Кирилл глянул на сообщение.

— Админ суицидной группы. Он пропесочивает меня, думая, что я — Сухова.