Черные дельфины

— Ну вот так. Даже не спрашивайте. Она кому угодно могла её продать. — Ирина равнодушно развела руками. — Как дядя Боря ушёл, тётя год ходила в полубессознательном состоянии. Я каждый день к ней ездила — накормлю, приберу, переодену, заставлю помыться. Она, по-моему, даже не замечала ничего этого.

В её интонации звучат обида и разочарование. Видимо, на квартиру она всё-таки рассчитывала. Но недовольство скрывает. Зачем?

— Вы не пробовали бороться за квартиру? Вдруг это было мошенничество? В полицию не обращались?

Инга почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Совсем не вовремя. Она сбросила вызов. Ирина насупилась и вдохнула было воздух, чтобы ответить, но поджала губы и продолжила после значительной паузы:

— Послушайте, куда вы клоните? Вы интересовались тётей как почётным педагогом? Так вот об этом и спрашивайте! Зачем вам знать про квартиру?

Агрессивная интонация, красные маячки страха. Она чего-то боится. Хотя своего неудовольствия по поводу квартиры и нового жильца не скрывала. Может быть, ей кто-то угрожал?

— Но ведь это просто вопиющая несправедливость, что у такого уважаемого человека, почётного учителя, мошенники могли отобрать квартиру, воспользовались её горем!

— Да с чего вы взяли? Я ничего такого вам не говорила!

— Но вы ведь сами только что высказали подозрения…

— Ничего я не высказывала! Не надо мне приписывать! Знаю я вас, журналистов, сейчас напишете бог знает что, а потом мне из-за этого… Мне из-за этого неловко будет! Люди прочитают — скажут: во горазда выдумывать! Да и не нужна мне была эта квартира, нам, слава богу, есть где жить! А про её опыт работы и учеников это у бывшего директора спросите, он лучше меня знает.

Закрылась. Как дверь в чулан захлопнула. Я ступила на охраняемую территорию. Она неуклюже распрощалась и пошла прочь, быстро, не оглядываясь.

Инга достала телефон: пропущенный вызов от Кирилла.

— До тебя хрен дозвонишься! — пожаловался он.

— Дела.

— Знаю я твои дела. Смотри. Та машина, о которой ты спрашивала, — служебная, зарегистрирована на компанию «Деловой центр будущего». Распечатку из базы могу кинуть по мылу, если мне зачтётся.

— Ещё как зачтётся! Спасибо!

Агентство! Вот оно! Агентство «Деловой центр будущего». Жербаткин — Щекотко — Харон в одной связке? И кто из них виновен в смерти Щекотко? И как во всём этом замешан Олег?

Глава 14

Инга плотнее запахнула куртку, сунула руки в карманы, поёжилась в предвкушении холода и вышла на веранду. Серые ветки соскребали остатки позднего лета с маленьких — ромбиками и квадратиками — террасных окошек, ветер закидывал в плохо прикрытую дверь жёлтые и коричневые листья с крыльца. Впервые у Архарова на даче они были полтора года назад. Вместе с Олегом.

Инга вдохнула холодный воздух и на мгновение почувствовала терпкий запах «Голуаз». Их курил Штейн. Тогда он с Кириллом только познакомился, шутил и балагурил, на самом деле приглядываясь к Архарову, не зная ещё, насколько ему можно доверять. Что бы они делали без Кирилла в тот раз? А в этот? Теперь «Дело коллекционера» казалось Инге скорее некоей печальной притчей в сравнении с обрывом в страшную бездну, у которого она стояла сейчас совершенно одна. Аромат чёрного табака исчез, как появился, за секунду, остался только холод.

Кирилл шёл к ней по тропинке — он собрал и запер весь инструмент в сарае до будущей весны.

— Пойдём в дом, — сказал он, поравнявшись с верандой. — Не май месяц ни фига!

На кухне Инга села за стол, покрытый клеёнкой, положила папку с материалами расследования по памятникам архитектуры. На плите булькал и хлопал крышкой чайник, Архаров доставал из буфета зефир и сушки.

— Блин, как Олега жалко, — проговорил он тихо, не оборачиваясь, — классный был мужик. Прости, угощать мне особо нечем, жена уж с месяц как закрыла сезон — дом холодный, осенью и зимой они сюда с дочкой не ездят. А я всё никак не мог время найти — доделать тут кое-что по хозяйству. Питаюсь вот из сельпо. Так что, чем богаты, тем и рады.

Пахло свежим чаем, мятой, газовой плитой.

— Я сто лет не ела зефир. — Инга взяла пирожное из коробки и откусила. Обнажился слоёный, шоколадно-белый бок.

— Это по тем перцам, что за тобой следили? — кивнул Кирилл на папку Инги.

— Всё, что удалось собрать нам с Олегом по делам о памятниках, — ответила она. — Последний дом, который был у нас в разработке — Поздняковский переулок, три. 1783 год постройки. Его поставили под снос с последующей реконструкцией. Жильцов выдавили, в пирожковой поджог устроили. При пожаре погиб человек.