Черные флаги. Ближний Восток на рубеже тысячелетий

Избрать адресатом столь напыщенных речей бен Ладена было странно. Основатель “Аль-Каиды”*, сам будучи суннитом, видел, однако, себя объединителем мусульман и никогда не выказывал интереса к нападению на невинных шиитов. На самом деле он осуждал подобное, и Заркави, без сомнения, это уже знал. Возможно, он верил, что сможет переубедить бен Ладена, поскольку продолжал двигаться дальше, к сути своего послания: плану грядущей битвы, призыву убивать как можно больше шиитов. Подобная кампания, аргументировал он, позволит достичь одновременно трех целей: дестабилизировать Ирак, уничтожить опасную ересь и, самое важное, заставить суннитов взяться за оружие и вступить в войну, которая приведет к их освобождению, — войну, которую он разожжет, — “пробуждение дремлющего, пробуждение спящего”.

Решение, которое мы видим, и Всевышний свидетель, для нас — толкнуть шиитов к сражению, ибо это единственный путь продлить бой между нами и неверными… Единственное решение для нас — уязвлять веру, армию и прочее шиитов, пока они не покорятся суннитам. Кто-нибудь скажет, что мы торопимся, мы безрассудны и ведем [исламский] народ в битву, к которой не готовы, битву, которая обернется мятежом и в которой прольется кровь. Но именно этого мы и хотим.

Заркави просил об одолжении: его группа, хоть и небольшая, стояла почти за всеми крупными терактами в Ираке, включая расположенные далеко на севере города, — в общей сложности двадцать пять атак, по его собственному счету. Но он мог бы достичь гораздо большего при официальной поддержке “Аль-Каиды”* и ее международных ресурсов. “Мы надеемся лишь стать острием стрелы, сильным передовым отрядом и мостом, по которому исламский народ пройдет к обещанной победе”, — писал он. Если бен Ладен согласится с его стратегией — “если вы примете ее как путь и если вы согласны сражаться с еретиками”, — Заркави готов присягнуть ему на верность. “Мы, опытные бойцы, встанем под ваши флаги, будем выполнять ваши приказы”, — убеждал он.

Если же союз не сложится, никаких обид, уверял Заркави бен Ладена. Но так или иначе, лидер “Аль-Каиды”* услышит о нем. Очень скоро, говорил Заркави, он выйдет из тени и заявит миру о себе. “Не сразу, но мы обрели достаточный вес”, — писал он. И теперь “переломный момент близок”.

Холодной февральской ночью, через несколько недель после того, как Заркави сочинил свое письмо, бригадный генерал Стэнли Маккристал стоял на лестнице погруженного в темноту таунхауса в Фаллудже, бурлящем ненавистью центре иракской партизанской войны. Его солдаты обшаривали дом, ища боевиков и тайники с оружием. В эти минуты объект его поисков тоже ждал в темноте, чутко вслушиваясь в звуки: тихое урчание дизельных моторов на холостом ходу, стук металла по дереву, выкрики на английском, лай собак, хруст стекла под тяжелыми ботинками.

Командиру американского спецназа повезло: он привел группу коммандос именно в тот жилой квартал, где ночевал в тот день самый опасный террорист Ирака. Они находились менее чем в ста пятидесяти футах друг от друга, разделенные лишь парой нетолстых бетонных стен и темнотой города, который уже почти год, с начала американской операции, жил без электричества. “Я, вероятно, стоял меньше чем в квартале от Абу Мусаба аз-Заркави”, — признавал потом Маккристал.

Это был второй в бесконечной череде рейдов той зимы. Американцы боролись с мятежниками, существование которых не могли больше отрицать даже самые большие вашингтонские оптимисты. Пентагон направил в Ирак команды спецназа с заданием искоренять ячейки местных и иностранных боевиков, стоящих за ростом насилия в стране. Человек, возглавивший миссию, был известен как солдат до мозга костей, он регулярно участвовал в опасных ночных рейдах по вражеской территории. Сорокадевятилетний Маккристал сам был бойцом элитного подразделения, легендарного Семьдесят пятого парашютно-десантного разведывательного полка, известного девизом “Быстрее, дальше, сильнее” и победами от побережья Нормандии до битвы в Могадишо, описанной в книге и фильме “Черный ястреб”. Стайер, прославившийся самодисциплиной, Маккристал регулярно пробегал семь-восемь миль в день, ел простую пищу и спал ночью не больше четырех часов. В должности начальника Совместного командования специальных операций (СКСО) он оказался едва ли за четыре месяца до того февральского рейда. Свою кипучую энергию он направлял на поиски террориста, который приобрел известность среди иракских суннитов как самый яростный враг американской оккупации.