Черные секреты

Кто-то притянул ее и прижал к груди. Это напомнило ей объятия матери.

– Теперь всё в порядке… Хватит, не волнуйся…

Это была тетя Сонгён. Хаён повторила ее слова, как заклинание: «Теперь всё в порядке… Хватит, не волнуйся…»

«Нет, не в порядке. Я не в порядке. Я хочу вырвать эти воспоминания из своей головы».

Когда Сонгён погладила ее по голове, Хаён почему-то расплакалась.

– Что такое, зачем ты сюда вышла? Плохой сон приснился? – спросила Сонгён обеспокоенным голосом. Но Хаён ничего не могла произнести. Она не могла поведать тете воспоминания, вытащенные из темноты.

– Пойдем внутрь. А то простуду заработаешь.

Хаён последовала за тянувшей ее Сонгён и вошла в дом. Ее ноги были перепачканы травой и грязью. Когда девочка пришла в себя, то поняла, что замерзла до дрожи в губах. Она почувствовала озноб, по всему телу бежали мурашки. Хаён посмотрела на свои трясущиеся руки и последовала за Сонгён в сторону ванной. Тетя также промокла насквозь.

Когда Сонгён открыла кран, полилась горячая вода. Вскоре на их головы хлынуло тепло. Хаён лила слезы, стоя под текущей водой. Тетя обняла ее. Всколыхнувшиеся эмоции постепенно растворились в теплой воде. Как бы она хотела, чтобы все ужасные воспоминания растаяли и исчезли вот так же…

После душа тетя завернула Хаён, как младенца, в большое полотенце и промокнула ей волосы. Хаён, предоставившая себя ее заботам, молча ждала. Она чувствовала себя намного лучше – возможно, благодаря душу, а может быть, из-за того, что от души поплакала.

Сонгён, ничего не спрашивая, вытерла Хаён и сказала:

– Я пойду спать.

Она быстро обняла девочку и сделала шаг назад. Хаён, поднимаясь по лестнице на второй этаж, оглянулась. Тетя смотрела на нее с беспокойством, но, когда их глаза встретились, улыбнулась. Хаён с трудом подавила желание спуститься вниз и снова оказаться в ее объятиях.

– Спасибо. – Она вложила в это слово все свои хорошие чувства и поднялась на второй этаж.

Снова улегшись в кровать, Хаён стала спокойно перебирать свои воспоминания, одно за другим. Те, что были нечеткими, безжалостно отбрасывались. Каждый раз, когда в голове появлялось какое-то новое воспоминание, за ним хвостом тянулись еще и еще. В течение трех лет доктор Чхве изо всех сил пыталась выявить их, но воспоминания, упорно отказывавшиеся раскрываться, лишь теперь вылезали из тьмы одно за другим.

Первая деталь пазла – это сцена около забора перед обрывом. В качестве доказательства остались шрамы на ногах. Хаён жила, не зная, когда это произошло и почему. Пока она шла по траве под хлещущим дождем, воспоминания о том дне наконец вернулись на свое место. А вот другая частичка пазла может найтись сама по себе. Потому что это воспоминание она запечатала лично…

Хаён почувствовала, как ее сердце сжимается от боли. Она вспомнила день смерти матери, и кровь ударила ей в голову. Девочка в страхе прикрыла глаза.

Первая попытка отца убить маму провалилась. Но он не сдавался. В конце концов ему удалось сделать это руками своей дочери Хаён.

Мать, которую помнила девочка, всегда потакала желаниям отца. Она делала его любимую прическу, носила одежду, которая ему нравилась, готовила его любимые блюда и накрывала на стол так, как он того хотел. Однако выражение, с которым отец глядел на мать, говорило, что она ему не нравится. Когда мать, которая очень долго терпела, наконец взорвалась, дом превратился в поле битвы. Хаён тогда заткнула уши и спряталась в шкафу, но ее уши продолжали терзать ужасные крики.

Когда ее родители решили развестись, Хаён вопреки ожиданиям почувствовала облегчение. Она подумала, что, если б они не встретили друг друга, им не пришлось бы ссориться. Но разводом все не закончилось…

С того момента мамой овладели ненависть и одержимость. Она не могла выносить черты мужа, проявлявшиеся в лице Хаён. Сначала девочка не понимала, почему мать ее так ненавидит.

– Как так получилось, что ты – копия отца?

Если Хаён, кушая суп, выпивала только бульон и оставляла гущу, мать била ее по спине. Когда они жили с отцом, мама подавала на стол чистый бульон. Всякий раз, когда Хаён оставляла чашку на столе, не убирая ее, или входила, небрежно скинув обувь в коридоре, мать делала свирепое лицо и толкала ее. Ей не нравилось абсолютно все, что делала Хаён.

Был момент, когда девочка так разозлилась, что закричала: «Я ненавижу тебя, мама, я пойду к папе!» Мама изо всей силы ударила ее по щеке. Хаён была так ошарашена, что не могла промолвить ни слова, а затем разрыдалась. Мать, сама сильно испугавшись, обняла Хаён за худенькие плечи, утешая ее, но рана на сердце девочки не затянулась. Она позвонила отцу и со слезами на глазах рассказала ему об избиении. В тот вечер он пришел к ним в гости.

Это было начало?.. Мама становилась все более жестокой, и Хаён все больше боялась ее. После того как отец уходил, мать распускалась еще сильнее. Бывали дни, когда она пила как не в себя, а затем заваливалась спать; а иногда вдруг обнимала Хаён и плакала…

Когда все пошло не так? Была бы мама жива, если б она тогда не позвонила отцу?