Черные секреты

Хаён думала, что мать умерла из-за нее. Именно поэтому она до сих пор подавляла в себе ужасные воспоминания, не позволяя им выбраться наружу.

Если б только она не подмешала яд…

Однако намерение убить было не у нее, а у отца. Хаён вспомнила тот день, когда на подошвах ее ног появились шрамы, и все прояснилось. Это отец хотел убить мать. «Если мама сделает тебе больно, добавь это в молоко и дай ей выпить. Тогда мама глубоко заснет…»

«Я не верила отцу. Он использовал меня ради самого себя. Я была марионеткой в его руках».

Будучи маленькой, Хаён даже не догадывалась о значении своих действий. Она сделала так, как сказал ей отец, не представляя, какими будут последствия.

Девочка наконец отчетливо поняла, каким человеком был ее отец.

И тут же в ее голове возник вопрос: «Зачем он переехал в этот дом?»

Хаён вспомнила зловещие сцены, свидетелем которых она непроизвольно стала. Однажды видела, как лицо отца в одно мгновение изменилось при взгляде на тетю Сонгён. Это было тогда, когда они принесли ей жареную рыбу… Выражение, мелькнувшее на лице отца, когда он увидел жену, бегущую в туалет из-за приступа утренней тошноты, заставило Хаён забеспокоиться.

Теперь все стало на свои места. Это было то лицо, с которым отец смотрел на ее мать. Тетя, кажется, абсолютно не подозревает, с кем живет…

Хаён так погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как начала грызть ногти.

Глава 16

Сонгён полночи ворочалась без сна. Когда она встала, на часах было уже около девяти. Место рядом пустовало. Она открыла шторы, и в комнату хлынул ослепительный солнечный свет.

На следующее утро после шторма небо было кристально чистым, будто накануне ничего и не было. Тучи излили на землю все свое содержимое. Но, в отличие от погоды, на сердце Сонгён было мрачно и тяжело.

Отправив Хаён, которая прошлой ночью намерзлась под дождем, на второй этаж, она открыла дверь спальни и обнаружила, что муж дрыхнет без задних ног. Сонгён не могла успокоиться даже после того, как приняла горячий душ. Ей было ясно, что даже если она ляжет в кровать, то не сможет быстро уснуть и вся извертится.

Сонгён вернулась в кабинет и продолжила думать о Хаён. Слава богу, что получилось именно так. Если б Сонгён уже спала и не услышала, как Хаён вышла из дома, то не смогла бы спасти ее, когда та, пошатываясь, стояла перед обрывом.

На столе были раскрыты книги, отложенные для прочтения. На одной стороне – книги о беременности и родах, рядом – книги для родителей детей-подростков. Вот две вещи, которые сейчас занимали главное место в сознании Сонгён.

Когда она ездила в больницу на очередной осмотр, то услышала, что неподалеку есть городская библиотека, поэтому заскочила туда и взяла эти книги. Разыскав то, что хотела найти еще после разговора с Хичжу, Сонгён набрала столько пособий, сколько позволял абонемент. А еще зашла в книжный магазин.

Сонгён, как и всегда, училась по книгам. За исключением больницы она редко выходила куда-либо, но теперь посещения библиотеки и книжного магазина каждые несколько дней стали неотъемлемой частью ее повседневной жизни. Благодаря этому она смогла постепенно привыкнуть к тому месту, куда они переехали, и действительно прочувствовать, что они теперь живут здесь.

Сейчас у нее не было желания читать. Ни одна книга не могла дать объяснения поведению Хаён. Они не говорили, что делать, когда падчерица-подросток заливается слезами около забора на краю обрыва в дождливый день. Сонгён не знала, что произошло, но чувствовала, что Хаён больно. Задать вопрос об этом было нелегко.

Сонгён искренне беспокоилась о Хаён… Она глубоко вздохнула.

До рассвета женщина маялась, размышляя над тем, что мучает Хаён, и только под утро ушла в спальню и попыталась заснуть. В итоге ей приснился какой-то невнятный сон, но как только она раздвинула шторы и увидела утренний солнечный свет, тот сон, каким бы он там ни был, испарился.

Выйдя на кухню, Сонгён увидела, что госпожа Ом готовит морепродукты. Подумала, как прекрасно, что ее больше не мучают резкие запахи, поскольку токсикоз прошел.

– Пришли, госпожа Ом? Что это?

– Ну, это, как вы видите, кальмары, это бычки, а это сериола. Зимой японская сериола, летом сериола полосатая.

– Вы всё это за один раз купили?

Здесь было столько всего, что хватит на несколько дней, да еще и останется. Это не называлось «просто сходить за покупками».

– Сходила на ночной рынок; что-то взяла в одном месте, что-то в другом…

Только теперь Сонгён стало понятно. Есть товары, которые выставляют на прилавках, а есть то, что распределяют между собой работники: продукты, которые потеряли товарный вид или просто непригодны для продажи. Так, сериолу госпожа Ом собирается почистить и приготовить сразу же, а из бычков она может вынуть кишки и положить их в морозилку или высушить на солнце, а позже потушить. Руки госпожи Ом за долгую трудовую жизнь стали ловкими и крепкими.

После того как полюбовалась на редкостное умение госпожи Ом обращаться с рыбой, Сонгён выглянула в окно. Чистейший воздух, ослепительный солнечный свет…