Чёрные цветы

Мне снилось, что я плыву по тесному подземному туннелю, тёмному, с мутной водой. Я повторяла себе, что здесь глубина всего девять метров, но по ощущениям казалось, что я опустилась как минимум в два раза глубже. Где-то над головой показался янтарный свет, но туннель повернул направо, постепенно сужаясь так, что стены задевали плечи и живот.

Это никуда не годилось. Мне следовало плыть назад, но здесь негде было развернуться. Я попыталась оттолкнуться, чтобы двигаться ногами вперёд, но руки бессильно скользили по дну туннеля. Из носа потянулась цепочка пузырьков, и я ничего не могла с этим поделать, хотя не должна была терять тот минимум кислорода, что ещё оставался в лёгких. Мне надо было выбраться.

«Адди, не паникуй, просто плыви».

Я попыталась двинуться вперёд с помощью ног, но движения делались всё более беспорядочными, несмотря на попытки мыслить спокойно и трезво. Туннель ушёл вниз, и это не могло быть верным направлением, но и развернуться я не могла. Выбора не оставалось. И я опускалась вниз, в густеющую темень, и гулкое биение сердца острова слилось с моим собственным заполошным пульсом.

Бум-бум-бум!

В конце туннеля царила темнота. Я завертелась, стараясь нащупать выход, царапая камень, словно каким-то чудом могла ногтями раздвинуть стены и выскользнуть наружу. Из носа вылетало всё больше пузырьков, в ушах нарастал ужасный шум, лёгкие требовали сделать вдох, пусть даже это будет вода.

Что-то ухватило меня за ноги и потянуло назад, и я стала вырываться, давясь густой водой, кашляя и задыхаясь. Внезапно я оказалась не в туннеле и не в воде. Я лежала на плоском камне, хрипя и кашляя, и вдруг кто-то помог мне сесть. Это оказался Иона, но на месте глаз у него были кроваво-красные цветы. Я не могла пошевелиться, когда он наклонился ближе, так что приторный запах гнили заполнил ноздри и облепил язык. Цветы закрылись и снова распахнулись, когда он моргнул, и я закричала.

* * *

Я пришла в себя на мокрой тропинке в лесной чаще.

К губам прижималась грязная ладонь, так что костлявый палец попал мне в рот, и меня чуть не вырвало, я едва успела отшатнуться.

– Не пищи! – прошипел девичий голос. – Он услышит! Оно услышит.

– Леонора? – прошептала я.

– Хватит болтать! – сказала она. – Идём со мной. Быстро!

– Опять заманишь меня в дыру? – Я решила проявить осторожность.

Её смех был подобен шороху песка и крылышек мёртвых насекомых.

– Я бы просто удавила тебя во сне, если бы захотела прикончить.

Я подавила желание ощупать саднившее горло. В лесу по левую руку мелькнул голубой отсвет.

– Всё ещё хочешь знать правду? – прошипела она, обдавая меня смрадом разложения.

Новые голубые сполохи возникали всё ближе.

– Да, – сказала я.

– Тогда пошли! Прямо сейчас. Пока не поздно.

И не успела я ответить, она схватила меня за руку и потащила за собой. Леонора двигалась на удивление споро, а я неуклюже задевала то корни, то ветки деревьев, пока она тенью скользила по тропинке в густом подросте. Высоко над нами мелькнула новая голубая вспышка.

– Не стой столбом! – шепнула мёртвая девушка, дёргая меня за руку, как ребёнка, пока я поднималась с колен. – Ты снова чуть до него не дошла. Он ждал тебя. У нас кончается время.

И тут я в шоке сообразила, что все эти ночи ходила во сне и попадала в одно и то же место. Меня направляли туда! К Ионе. Как будто что-то к нему тянуло. Меня так скрутило, что я едва удержалась на ногах.

Но вот звёздный свет стал ярче, а цветочный запах немного развеялся, уступая вони гниющих водорослей. Мы продрались через очередные кусты и оказались на узкой полосе пляжа, покрытого плавником и разным мусором. Наверное, это другая сторона острова, наружный край его полумесяца. Леонора разгребла кучу пальмовых листьев, под которой оказалась спрятана перевёрнутая лодка, и схватилась за борт, чтобы поставить её на дно. Девушка выругалась, когда что-то отлетело в сторону, и когда она наклонилась за этим предметом, я увидела, что это её кисть. С силой, от которой щёлкнули её кости, Леонора приткнула кисть на место, к запястью.

– Хватит пялиться! – прошипела она. – Думаешь, это просто?

– Я… прости, – промямлила я. – И ты права. Боже, тебе, наверное, больно!

– Может, просто поможешь, а не будешь рассыпаться в извинениях? – поинтересовалась она, сгибая и разгибая костлявые пальцы.

– А ты уверена, что эта штука не потонет? – Я с недоверием рассматривала растрескавшийся нос и проеденную червями обшивку.

– Проплывёт сколько надо. Нам всего-то отойти подальше, чтобы оно не услышало.

– Что ещё за оно? – Меня пробрал озноб. – Это ты про Иону?

Девушка наклонилась так близко, что глаза заслезились от густого тленного смрада.

– Я про остров, – прошептала она. – И про Иону. Без разницы.