Черный аббат. Мелодия смерти

Джилберт застал жену за увлекательным занятием: она помогала кухарке и горничной сервировать к обеду стол. Будни в Сент-Джонс-Вуде протекали размеренно. Молодожены жили в полном взаимопонимании, не докучали и симпатизировали друг другу, часто и подолгу разговаривали, иногда ужинали в ресторане, но избегали всяческих нежностей. Вряд ли их можно было уподобить брату и сестре – им пока не хватало взаимного доверия, они еще не изучили в полной мере достоинства и недостатки друг друга и оставались чужими, но каждый день приносил им новые открытия.

Так, Джилберт узнал, что эта молчаливая девушка с грустными серыми глазами обладает отменным чувством юмора, умеет весело и беззаботно смеяться и хорошо разбирается в людях.

Эдит, в свою очередь, обнаружила в муже огромную силу воли, настойчивость и неутомимость, с которыми он осуществлял свои планы. Он тоже оказался более общительным и разговорчивым, чем она предполагала. Он немало перевидал на своем коротком веку, исколесив не только Европу, но и Азию, и часто рассказывал ей о Персии, которую особенно любил.

Она ни разу не коснулась в беседах того, что произошло в памятный вечер после их свадьбы. Тогда она призналась ему в нелюбви, а потом увидела в окно девушку с кротким, прекрасным личиком; та играла на скрипке мелодию, щемившую сердце. Какая-то тайна окутывала Джилберта, но Эдит о ней не знала, а лишь предполагала, что она связывает ее мужа с юной музыкантшей. Но каким образом? Типично женское любопытство с каждым днем все больше овладевало Эдит.

Нет, она не ревновала мужа и не злилась на скрипачку – просто ей казалось, что та своей одухотворенной игрой то ли намекает на былые страдания, то ли пророчит какую-то беду. Одним словом, сцена выглядела очень странно, если не сказать мистически, и Эдит пообещала себе выяснить, что скрывается за этими эмоциями. Ее ничуть не пугало то, что разгадка огорчит ее, или даже оскорбит, или породит в ней неприязнь по отношению к тому человеку, с которым она обвенчалась и чье имя носила.

Постепенно любопытство сменилось другим чувством – Эдит стало раздражать, что муж имеет от нее какие-то секреты. К тому времени у них уже зародилась дружба, которая связывала их прочнее, чем многое другое, на чем обычно зиждется брак. Между ними сложились своеобразные товарищеские отношения, причем они не мешали Джилберту искренне любить Эдит как девушку.

Для нее эта дружба озарялась ореолом романтики, лишенной чувственности. В платонической любви она усматривала воплощение некоего идеала, о котором мечтает каждая девушка, наивно полагая, что такая идеальная любовь выпадет именно на ее долю, что именно по отношению к ней природа сделает исключение и нарушит свои законы.

Сколько бы оппонентов ни было у Платона и проповедуемой им любви, сколько бы ни писали, что идеальная любовь сожжена огнем плотской страсти, сколько бы примеров и свидетелей ни доказывали, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна, – всегда найдутся «он» и «она», которые верят, что им удастся утвердить на земле то, в чем потерпели неудачу их предшественники.

Эдит убеждала себя, что если бы в ней теплилась хоть искра любви, то она воспылала бы ревностью, не осталась бы равнодушной к происходящему и попыталась бы выяснить, что именно лишает ее общества мужа и заставляет его возвращаться домой только на рассвете.

Она часто следила из окна за его исчезавшей во мраке фигурой и тщетно думала о том, почему он проводит ночи вне дома. Ищет ли он утешения? Или забвения? Нет, тут что-то не так: он совсем не производил впечатления человека, которому в тягость его дом. Эта мысль немного успокаивала Эдит.

«Но, может быть, существует кто-то другой? Точнее, другая?» – И когда юная женщина, еще ничего не знавшая о любви, ловила себя на этой мысли, на глаза ее наворачивались слезы.

Она испытала всю гамму чувств – от сомнений до самоуверенности, от возмущения до смирения, от унижения до гордыни. Кто эта скрипачка с ангельским лицом? Какую роль играет она в жизни Джилберта?

Лишь одно обстоятельство перестало быть для Эдит тайной – ее муж играл на бирже. Она долго не могла поверить в то, что он посвятил себя столь прозаическому ремеслу, поскольку ей он казался человеком, для которого погоня за наживой слишком низменна. Он оставил должность в Министерстве иностранных дел и теперь увлекся чем-то иным – в этом Эдит не сомневалась. Она строила самые разные предположения, но, пока не обнаружила у него на столе биржевую сводку, ей и в голову не приходило, чем он занят.

Внимательно прочитав отчет, Эдит пришла к выводу, что ее муж рискует по-крупному. В документе значились акции на суммы свыше десяти тысяч фунтов. Миссис Стэндертон мало смыслила в биржевых делах – они напоминали ей лишь о том, до чего невыносимой бывала ее мать, когда спекуляции приносили ей потери. Внезапно Эдит осенило: если ее муж действительно биржевик, то она может оказать ему кое-какое содействие, вместо того чтобы сидеть дома, оставаясь безучастной к его интересам.