Черный аббат. Мелодия смерти

Разговор шел, как принято на званых обедах, о всякого рода пустяках, а затем совершенно незаметно свелся к теме грабежей со взломами, часто случавшихся в Лондоне в последний год. Тему эту затронула миссис Каткарт, не постеснявшаяся публично сообщить о недавнем ограблении маклерской конторы Уоррела.

– Полиция хоть что-нибудь делает, чтобы отыскать воров? – с раздражением спросила дама.

– Да, – сказал Уоррел и грустно покачал головой, – однако до сих пор не удалось напасть на след. Гольдберг и его люди ретиво взялись за дело, но я опасаюсь, что они так и не обнаружат преступников.

– По-моему, вы не особенно желаете их поимки, – колко заметил Джилберт.

– Почему? – прикинулся простаком Уоррел. – Тогда нам удалось бы вернуть похищенную драгоценность, что весьма важно для нашей репутации.

Джилберт Стэндертон от души рассмеялся и, промокнув салфеткой уголки глаз, иронично осведомился:

– Драгоценность?

– Ну да, – вмешался Линдел. – Я же тебе рассказывал, что мы хранили колье, принадлежащее одной нашей клиентке – из тех дам, что падки на спекуляцию и время от времени удостаивают нас своим доверием.

Испепеляющий взгляд Уоррела внезапно заставил его замолчать.

Дама, «падкая на спекуляцию», покраснела и злобно взглянула на молодого болтуна.

– Колье принадлежало мне, – с плохо скрываемым негодованием заявила она.

– Ох, простите, миледи, – вырвалось у Линдела, и он почувствовал, что оплошал, а Джилберт снова добродушно засмеялся – на этот раз над неловкостью своего друга. – Колье принадлежало вам? – переспросил Франкфорт. – Как странно.

– Да, – подтвердила миссис Каткарт. – Я сдала его на сохранение мистеру Уоррелу. Нечего сказать, вы обеспечили ему «сохранность»! – язвительно добавила она.

Уоррел рассыпался в извинениях. Ему было неловко сознаться в происшедшем по целому ряду причин. Он досадовал на своего легкомысленного компаньона, обязанного своим участием в предприятии исключительно капиталам, завещанным отцом, а не своим знаниям и банкирскому таланту.

– Что это за колье? – спросил Джилберт. – Я не встречал в газетах его описания.

– Оно намеренно не публиковалось, – пришел на помощь своей клиентке Уоррел.

Миссис Каткарт снова покраснела до ушей, дыхание ее участилось, и казалось, что она вот-вот утратит самообладание.

– Мы предпочли, чтобы этот инцидент не получил огласки, – заметила Эдит, со свойственным ей тактом переводя разговор на другую тему, и вскоре общество занялось обсуждением политики кабинета министров.

Завязался очередной горячий спор, и Эдит почувствовала некоторое облегчение. Несмотря на упорство миссис Каткарт, не привыкшей идти ни на какие компромиссы, несмотря на пылкие речи Линдела и добродушную терпимость Уоррела, против которой трудно было подыскать какие-либо доводы, обед вошел в привычное русло и закончился без ссор и конфликтов, после чего все поднялись в гостиную на втором этаже.

– Боюсь, мне придется вас покинуть, – извинился перед обществом Джилберт около десяти часов вечера. – Я должен уйти.

– Ума не приложу, что с тобой творится? Ты что, связался с журналистами? – спросил Линдел. – Я видел тебя на днях на Флит-стрит.

– Нет, я там не был, – запротестовал Джилберт.

– В таком случае прости, брат, значит, это твой двойник.

Эдит осталась на кухне готовить мужу сэндвичи.

– Тебя не будет всю ночь? – спросила она.

– Возможно, большую часть ночи.

– А что такое?

– Мне нужно съездить с приятелем в Брайтон по одному делу.

– Когда вернешься? – забеспокоилась Эдит.

– Около четырех часов.

Понимая, что ночь – не совсем урочный час для встречи с компаньонами, Эдит все-таки воздержалась от каких-либо комментариев. Она тщательно завернула бутерброды, сложила их в плоскую жестянку для провизии и пошла со свертком в переднюю. Пальто Джилберта висело на вешалке. Она вынула из его кармана газету, чтобы сунуть туда коробочку с едой, как вдруг ее рука наткнулась на что-то твердое. Она попыталась вытащить посторонний предмет, но тот зацепился за подкладку, и извлечь его удалось не без усилий.

«Боже мой!» – чуть не вскрикнула Эдит. В руке она держала бриллиантовое колье, завещанное ей отцом.

На мгновение ей показалось, что все вокруг плывет у нее перед глазами, но она стряхнула оцепенение и быстро овладела собой.

Ее колье!

Да, в этом не оставалось сомнений. Но как оно попало к Джилберту? Почему оно у него в кармане? Кража? Она с отвращением отбросила эту мысль. Ее муж взломщик и грабитель? Нет, это безумие. Но ведь он каждый вечер уходит из дому, а всю ту неделю, когда ограбили контору Уоррела, он вообще не ночевал дома.

До нее донеслись приближавшиеся шаги, и она спрятала колье в лиф платья, но Стэндертон не обратил на ее состояние никакого внимания.

– Послушай, Джилберт!

В ее тоне он уловил ноты, заставившие его вздрогнуть, поэтому обернулся и взглянул на нее.

– Что с тобой, Эдит?

– Пойдем-ка на минутку в столовую, – произнесла она, с удивлением прислушиваясь к своему голосу, который звучал холодно и враждебно, словно принадлежал не ей.