Черный Карлик. Легенда о Монтрозе

Сдав маркиза с рук на руки своему новому союзнику, Дальгетти нажал на пружину: потайная дверь распахнулась, но петли были так хорошо прилажены и смазаны, что не издали ни малейшего звука. Обратная сторона двери была скреплена большими болтами и железными скобами, на которых висели два ключа, которыми, по-видимому, отпирались замки от цепей на узниках. Узкая лестница, высеченная в толще крепостной стены, вела действительно, как говорил маркиз, к двери в его кабинет, завешенной ковровой драпировкой. Подобные способы сообщения были не редкостью в старинных феодальных замках, давая возможность хозяину крепости, наподобие Дионисию, тирану сиракузскому, подслушивать разговоры пленников или, по желанию, посещать их под видом другого лица, как в настоящем случае, окончившемся, впрочем, крайне неприятно для Джиллиспая Грумаха.

Капитан сперва заглянул в кабинет: нет ли там кого-нибудь; но, видя, что комната пуста, он вошел, поспешно схватил со стола один из паспортных бланков, перо, чернила, мимоходом снял со стены кинжал маркиза и шелковый шнурок от драпировки и пошел назад в подземелье. У двери в темницу он на минуту остановился послушать, что там делается, и расслышал задыхающийся голос маркиза, сулившего золотые горы Ранальду, лишь бы он ему дозволил подать сигнал тревоги.

— Ни за целый лес, населенный оленями… ни за тысячу голов скота, — отвечал разбойник, — ни за все земельные угодья, признающие своими хозяевами Сынов Диармида, не нарушу я слова, данного носителю железных доспехов.

— Носитель железных доспехов премного тебе обязан, Мак-Иф! — сказал Дальгетти, входя в подземелье. — Вот сейчас мы с тобой свяжем этого благородного лорда; но прежде пусть он подпишет нам паспорт на имя майора Дугалда Дальгетти и его проводника, а не то мы и без паспорта спровадим его на тот свет.

При свете потайного фонаря маркиз написал и скрепил своей подписью все, что продиктовал ему воин.

— Ну-ка, Ранальд, — сказал Дальгетти, — скинь свою верхнюю одежду, то есть давай сюда свой плед; я в него закутаю Мак-Калемора и сделаю из него на время одного из Сыновей Тумана… Уж извините, милорд, я заверну вас с головой, не то как бы вам не вздумалось слишком рано поднять крик… Вот так! Теперь он укутан как следует… Руки прочь, не то, ей-богу, сейчас пырну вас в сердце вашим же собственным кинжалом!.. Нет, вы будете связаны чистым шелком, как подобает в вашем ранге… Ну, теперь он безопасен, может так лежать до тех пор, покуда не придут к нему на помощь. Если он распорядился подать нам обед очень поздно, ему же будет хуже от этого… В котором часу, мой друг, приходил обыкновенно тюремщик?

— Не прежде, чем солнце скрывалось на западе по ту сторону волн, — сказал Мак-Иф.

— В таком случае у нас, по крайней мере, три часа впереди, — сказал предусмотрительный капитан. — Теперь похлопочем и о тебе.

Он осмотрел цепь, которой был прикован Ранальд, и отпер ее одним из ключей, которые, вероятно, затем и были привешены к потайной двери, чтобы маркиз мог по своему усмотрению выпускать пленников или переводить их в другое помещение, не призывая для этого на помощь сторожей.

Разбойник потянулся, расправил онемевшие члены и выскочил из подземелья в порыве восторженной радости, что вновь очутился на свободе.

— Захвати ливрейное платье благородного узника, — сказал капитан Дальгетти, — надень его на себя и следуй за мной по пятам.

Ранальд повиновался. Они заперли за собой потайную дверь в подземелье, поднялись по лесенке и благополучно достигли кабинета маркиза.

Глава XIV

Так вот где ход… Куда ж идти сначала?

А впрочем, если гибель так близка,
Бежим скорей, куда бы ни попало,
Мне все равно, что суша, что вода.

«Трагедия Бренновальта»

{104}

— Поищи, где тут ход в капеллу, Ранальд, — сказал капитан, — а я покамест посмотрю, что за штуки здесь лежат.

С этими словами он одной рукой ухватил пачку самых секретных деловых бумаг Аргайла, а другой вытащил кошелек, набитый золотом: то и другое лежало в выдвижном ящике великолепной конторки, стоявшей раскрытой, что показалось нашему герою слишком заманчивым. Потом он завладел саблей и парой пистолетов, вместе с пороховницей и пулями, висевшими тут же на стене.

— Каждый честный кавалер, — говорил служака, засовывая в карманы завоеванное добро, — всегда должен собирать как можно больше сведений и добычи, — сведения пойдут на пользу начальству, а остальное может он приберечь для себя. Клинок этой сабли — настоящий Андреа Феррара{105}, а пистолеты еще лучше моих собственных. Но обмен не есть грабеж. Обижать воина не следует, милорд, да еще обижать-то совсем понапрасну. Тише, тише, Ранальд!.. Слушай-ка, ты, туманный человек… куда ты направляешься?