Черный халифат

– Я пыталась. Потому туда и напросилась, – процедила Зарифа раздосадовано. – Он словно что чувствовал, не подпускал меня к себе, а потом и вовсе отправил обратно. У него чутье как у волка.

– А Дилар чем тебе помешала? Даже не остановило то, что у нее сын…

– Это не я! Не сама, – добавила она. – Дилар лезла везде, рвалась в Сирию, хотела воевать там, сбивала с толку наших молодых ребят. А они нам в Турции нужны для терроргрупп.

– Зачем? – повторил Петр, покачав головой. – Я догадался насчет Дилар, но отпустил бы тебя с миром, если бы не эта твоя атака посреди ночи.

– А теперь что? – спросила Зара обреченно.

– Это уже не моя забота. За тобой приедут… Ты ведь не могла не понимать, что тебя задержат. Неужели ты считаешь, что только от меня зависит помощь Аббасу? – Петр покачал головой и встал. – Скажи хоть честно насчет Галиба. Ты ведь знаешь, кто он на самом деле? Ведь ты сдала ему Ахмета Мардини?

– Меня арестовали за несколько месяцев до задержания Мардини. – Она завозилась на полу. – Расстегни браслеты. Больно.

Горюнов снял с нее наручники.

– Аббас не знал. Они держали меня недолго. Трое суток. Я потом соврала ему, что ездила к тетке в горы. Ты знаешь, как они пытают?!

– К счастью, нет, – поежился он. – Ты сдала Ахмета, сообщила Галибу и о том, кто отец Мансура.

– Этого я не хотела. Он пригрозил, что скажет нашим о том, что я сотрудничала с MIT. Просил выдать твои «болевые точки». Он так выразился.

Петр прошелся по комнате, однако не выпуская Зару из поля зрения.

– Ты же понимаешь, что попала к ним в вечную кабалу. Они не отступятся никогда и при любом удобном случае будут требовать от тебя сдавать своих товарищей. Коготок увяз – всей птичке пропасть.

– Поэтому я уехала. У меня не оставалось выхода, – бледная Зарифа не впадала в истерическую патетику, но была очень бледна. – Остаться там – либо предавать своих и попасться рано или поздно, либо отказаться сдавать курдов и быть убитой своими же, когда митовцы им раскроют мою связь со спецслужбами.

– Да, какая-то невеселая перспективка! То есть MIT не та организация, к которой ты испытываешь пламенную любовь?

– Нет, конечно!

* * *

В кабинете Александрова курить Петр не решался, хотя тот снисходительно пододвинул к нему пепельницу в форме золотистого бульдога, в спину которого предполагалось стряхивать пепел.

– Не понимаю. Она едва не порешила тебя, а ты теперь заступаешься. Не вижу никакого смысла пытаться с ней работать. В любой момент Галиб ей пригрозит, и она выложит, что сотрудничает с нами. Находясь под давлением, она не сможет действовать свободно. Ее лучше нейтрализовать и посадить за покушение на убийство, комар носа не подточит.

– Галиб заподозрит неладное, когда до него дойдет эта информация. Тогда это может повредить и мне. Возвращаться в Стамбул ей нельзя.

– Ну я и говорю, пусть сидит. Так спокойнее. – Александров взглянул на Горюнова с подозрением: – Ты ведь клонишь к тому, чтобы потащить ее с собой в Ирак? Во-первых, это нецелесообразно, а во-вторых, она не захочет. Она же фанатичка – ты сам говорил. С кем она будет бороться в Ираке?

– Там тоже курды. И думаю, если будет стоять выбор – Ирак или тюрьма, она выберет первое.

– Конечно. Отправится с тобой, а вырвавшись из России, прикончит тебя и вернется в Турцию, – подхватил Александров. – Хотя в твоих словах есть доля рационального. Хасан действительно заподозрит неладное. Она их агент, пусть и не на регулярной основе. Но в таком случае, где гарантии, что Зарифа не действовала по их наущению?

– Убить разведчика, которого они с таким трудом заполучили? Какой смысл? Если только они поняли, что я не буду с ними сотрудничать, но к тому нет никаких предпосылок. Нет, не думаю. Тут есть что-то, о чем мы не знаем, какая-то загвоздка. Зарифа хитрит – это ясно… Тем более надо разобраться. – Петр покусал губы, задумавшись. – Но она и не хочет возвращаться в Стамбул. Она жаждала совершить геройство и пресечь наши дела с курдами, переговоры и помощь им. Ради независимого Курдистана. Она убеждена, что переговоры и договоренности приведут если и к созданию Курдистана, то несвободного. Не за то они борются. Однако погеройствовать ей не удалось.

– Надо думать, – Александров выглядел как человек, нашедший пиратский сундук, обитый железом и не имеющий ни ключа, ни лома, да и не уверенный, что, вскрыв его неимоверными усилиями, обнаружит там пиастры и бриллианты, а не вонючие пиратские обноски и деревянную ногу. – Чем она тебе там может быть полезна?

– Так-то она толковая. Имеет неплохую военную подготовку. А кроме того, если ее использовать втемную в некоторых вопросах, то она будет подтверждать нашу дезинформацию для Хасана. Надо будет только их известить, что я ее тащу с собой, пускай в качестве любовницы. Мы с ней, кстати, не разводились. Муж и жена по мусульманским законам.

– Ну, допустим, для Хасана ты мотивируешь ее присутствие в Ираке, а как ты нам это мотивируешь? Ведь Хасан спросит тебя об этом. – Генерал, не дожидаясь ответа, стал что-то записывать в ежедневнике.