Черный парус беды

– Он самый. Там люди на плоту плыли, на самом обычном, из бревен, из сосны или ели. Но так то кино! Они просто шли себе по течению, отпуск убивали. А у нас – цель. Вояж! Чувствуешь разницу?

Я чувствовал. И даже очень чувствовал, сначала пригнувшись от «нас», а потом от слова «вояж». Нет, надо собраться с духом и открыть бывшему майору глаза, что зря он время теряет, не та я кандидатура и человек не тот.

– Стал я тогда, Сережа, думать. Думал, думал и придумал. Тут недалеко воинская часть была. Расформировали ее. Все, что поценнее из оборудования, вывезли, а остальное под замок спрятали. К ангарам сторожа приставили из бывших вольнонаемных, что в части работали. Он мне и рассказал по знакомству, что один из складов под самую крышу забит футлярами от ракет. Десять метров в длину, представляешь? И диаметр подходящий. А еще сказал, что скоро футляры вывезут на утилизацию. И тут я так рассудил: утилизация – вещь мутная, кто там разбираться будет, двадцать футляров под пресс пустили или пятнадцать. Главное, чтобы по бумагам все чисто было. Так не получится ли у меня эти футляры как-нибудь… того, приватизировать? Такая вот диспозиция: одни заводы приватизируют, а я футляры хочу.

– Во сколько влетело? – поинтересовался я.

– Не копеечка, но терпимо. Офицерам всем кушать хочется, не только министру обороны. В общем, заладились мы с капитаном, который утилизацией ведал, и через неделю мне пять футляров прямо на дом доставили.

– А сторожу сколько выставил?

– Договаривались на пузырь, дал два.

– Это правильно.

Потом дядя Петя поведал, что он с этими футлярами сотворил. Для начала отправился в дорогу дальнюю, хотя и не слишком, – на границу с Ленобластью, где тянули нитку нефтепровода. Там, не пожалев трех бутылок самогона, он стал обладателем бобины нетканого синтетического полотна, каким обматывают трубы, оберегая их от коррозии. Еще две бутылки были отданы за бочку гидроизоляционной битумно-полимерной мастики.

– И знаешь, Сережа, получилось у меня все легко и быстро. Меня там чуть ли не с распростертыми объятиями приняли. Будь у меня больше бутылок, я бы там вообще все поимел. Даже обидно.

– За державу? – уточнил я.

– За нее. Все под откос – и страна, и люди с ней. И я туда же.

– Ну, дядя Петя…

Я потянулся, чтобы похлопать Кривушина по руке, дескать, не расстраивайся, все воруют, жульничают, мухлюют и тырят, тут никакая держава не устоит. Потянулся и… обошелся без панибратства. Не брат я дяде Пете. И не Ангел-утешитель, посланный Господом всем скорбящим во имя Христово. Нет, я не ангел, я другой.

– Все химичат, – сказал я и тем ограничился.

Вырученным за первач полотном дядя Петя обмотал футляры, обмазал их мастикой, дал просохнуть и результате получил пять сигарообразных цилиндров, определить военное происхождение которых было весьма проблематично. Что? Футляр? Ракета? Какая ракета?

Из этих «сигар» дядя Петя собрал плот, использовав в качестве поперечин половые доски. Настелил палубу из досок потоньше. Соорудил из фанеры рубку-хижину. На корме смонтировал рулевое весло, отказавшись от штурвала, хотя искушение постоять за ним было велико. И все же отказался, потому что «тут надежа нужна, а не шик». Наконец, была установлена мачта, похожая на гигантскую букву «А». Откуда появились дюралевые трубы для рангоута, этого мне Кривушин не сказал, но, думаю, обошлись они ему подороже, чем футляры от ракет, хоть в рублях считай, хоть в литрах.

В данный момент плот стоял в заводи реки Ореховки, которая делила Ключики аккурат пополам – на Правобережье и Левобережье. Петр Васильевич Кривушин был из тех, что «слева». Соответственно, и плот стоял у левого берега, поближе к дому и совсем рядом с баней, в парилке которой мы и вели наш не слишком связный, потому как сдобренный самогонкой разговор.

Такое местоположение плота давало основание «левобережным» мальчишкам на зависть «правобережной» пацанве считать плот «своим». Именно мальчишки были верными помощниками дяди Пети при строительстве плота – здесь подержать, здесь поднести, – тогда как их родители считали Кривушина кем-то вроде юродивого, которого пожалеть можно, а помогать ни к чему.

Ребятня все время крутилась у заводи, и я не сомневался, что любой из этих мальчишек отдал бы все на свете, лишь бы отправиться с дядей Петей в невероятное путешествие – по рекам и морям, к дальним странам, к южным островам, где пальмы, кокосы и крабы под ногами. Это вам не деревня Ключики! Что тут интересного?