Врач требует:надо лечиться.Сложу чемодан наугад.Соседи решат,что в больницу.А я —на вокзал, в Ленинград!Приеду —и с поезда прямотуда, где ликует Нева,где взоры слепит панорама,которая вечно нова.Приеду —о юности вспомню,по улицам белым бродя.И станетсвежо и легко мне,как тополю после дождя.
«В блокадных днях мы так и не узнали…»
В блокадных днях мы так и не узнали:Меж юностью и детством где черта?..Нам в сорок третьем выдали медалиИ только в сорок пятом – паспорта[6].
Проснись скорее и замри,пока всё это не поблёкло!Осколок утренней зариударил по оконным стёклам.Их мягкий звон не повторишь —так на ветру поют ограды…Всё ярче из-за синих крышвосход над спящим Ленинградом.Он зажигает купола,к фасадам краски подбирает.Они другие, чем вчера:восход себя не повторяет.Как точно кисть его легла!И взора отвести не в силеАдмиралтейская иглаот Петропавловского шпиля.А по Неве идут суда,тяжёлый груз взвалив на плечи.Им стелет сонная водадорожки алые навстречу.А по Неве плывут плоты,буксиры с чайками на трапах.И разведённые мостынад ней стоят на задних лапах…Потом, когда ты подойдешьк окну, где вечер день сменяет,увидишь: город вновь хорош!Но красота – уже иная.
Николай Ударов
Огонь и снег
Светлой памяти поэта и летописца блокадных дней, моего автора и старшего товарища
Юрия Воронова посвящается…
«…до новой сирени…»
Юрий ВороновВпервые поневоле не приехалсирень встречать у невских берегов.Блокадных вёсен не умолкло эхов тени старинных парков и садов.Весной блокаднойлишь одна отрада —сирени куст и воздуха теплынь.Всегда был потрясённым Ленинградомблокадных лет и пасынок, и сын.Теперь сирень на кладбище столичномему отсалютует по весне,а ленинградская сирень привычновсё ждёт его.Она – огонь и снег!
Дыхание блокадной стужи
В конце спектакля по пьесе Юрия Воронова «Такая долгая зима» на сцене Ленинградского театра имени Ленинского комсомола открывался прямо в студёный пo-блокадному январь железный пожарный занавес…