Чёрный снег: война и дети

Когда рассказ увидел свет, несколько знающих и активных читателей уловили в нём аналогию с блокадным рассказом известного детского писателя Леонида Пантелеева «На ялике». Действительно, некоторые параллели есть: Настя Вершинина заняла боевой пост погибшего отца, а брат и сестра из рассказа Пантелеева так же приняли отцовскую вахту и так же неустрашимо выполняли свой долг. Однако существует и немало принципиальных отличий, главное из которых – для ребят это всё-таки в какой-то мере продолжение игры: перевозят они на севере Ленинграда пассажиров, а Вершинина в буквальном смысле слова ведёт каждодневный бой в одном из самых опасных мест блокадного кольца.

…Настала пора завершаться тосненскому периоду жизни и творчества в судьбе Вячеслава Всеволодова. Приближался 1982 год – время написания дипломного сочинения, и совместить дальние поездки с такой большой и ответственной работой он не мог. Промежуточной стадией явилась работа в газете «Заводская правда», где объём работы был значительно меньше, чем в Тосно, и прямо в рабочем кабинете можно было попутно выполнить учебные задания и начать начитывать очень объёмный материал по изучению жизни и творчества прозаика и публициста Александра Кривицкого, которому студент-заочник решил посвятить тему своего диплома.

Последний период творчества Вячеслава Викторовича характеризовался двумя обстоятельствами. После успешной защиты диплома, вступления в Союз журналистов он был приглашен на ответственную должность собственного корреспондента новообразованного отдела экономической жизни самой главной в те годы городской и областной газеты – «Ленинградской правды». Таких собкоров в отделах было очень мало. Должность это была видная, но хлопотливая и очень динамичная. Поэтому в связи с постоянным обращением к производственному опыту самых различных предприятий города и области молодой выпускник факультета журналистики постоянно не успевал вернуться к заветным творческим замыслам.

Нехватка времени сказалась и на выборе тем для будущих очерков и рассказов: они всё больше и больше начинали носить автобиографический характер. Оно и понятно: за таким материалом не надо было далеко ездить и даже ходить, личные воспоминания всегда были с ним.

Последний не чисто автобиографический рассказ (а сперва – очерк) Всеволодов написал в связи с редакционным заданием. В 1980-е годы в нашей стране, особенно, на Северо-Западе России, большое внимание уделялось проблеме мелиорации, осушению болот, облагораживанию почвы. Все это считалось составной частью общей программы развития Нечерноземной зоны Российской Федерации. Программа эта касалась и других республик: Белоруссии, Эстонии, Латвии и Литвы, то есть географически тех мест, где не было высоких урожаев зерновых культур.

Руководство газеты «Ленинградская правда» направило В. Всеволодова изучать мелиоративные работы в Ленинградской области. О проделанной работе он отчитался целых рядом репортажей и корреспонденций, в том числе рассказал о молодёжной бригаде, которую возглавлял большой знаток тракторов и других дорожных машин, а впоследствии инженер-мелиоратор.

В этом рассказе, который получил название по строке русской народной песни «Во поле берёзонька», рассказывалось о том, как главный герой Михаил Иванович, бывший фронтовик, во время короткого отдыха посреди поля узнал берёзу, которая спасла ему жизнь! Именно на этом поле юный лейтенант принял бой, а берёза приняла в свой ствол осколки снарядов и пули, которые могли оборвать жизнь юного бойца. Когда молодые рабочие пытались срубить и распилить эту берёзу, то их топоры и пилы тупились о свинец и сталь.

И если в «Рубежном камне» железной была земля, то в рассказе «Во поле берёзонька» железным стало дерево…

В этом одном из последних рассказов Всеволодова нет конфликта между людьми, но есть конфликт времён. Конфликт прошлого и настоящего. В принципе как ответственный за данный участок мелиоративных работ Михаил Иванович должен был бы принять все меры к тому, чтобы берёзку выкорчевать: она ведь мешала строительству. Но, посовещавшись со своими помощниками, он принял решение оставить эту берёзу как живой памятник на русском поле, которое было полем боя, а стало полем труда.

Казалось бы, в судьбе журналиста и начинающего прозаика всё благополучно: и престижная штатная работа, и первые знаки признания, а между тем давно дремавшая тяжёлая болезнь давала о себе знать все больше и больше. От дальних командировок ему приходилось уже воздерживаться, постепенно сузился круг и командировок внутригородских. Таким образом, сферой его деятельности был рабочий кабинет в Доме прессы на Фонтанке, 59, и домашний письменный стол. Чисто журналистская работа становилась все менее и менее связанной с работой писательской, но зато неиссякаемым источником вдохновения оставалась память детства. Старинные дома на родной Петроградской Стороне, родные и близкие люди становились полноправными героями его последних произведений.