Чёрный снег: война и дети

Еще вначале творческого пути Вячеслав Викторович Всеволодов для газеты «На страже Родины» сделал небольшую зарисовку о жителях своего родного дома на углу улицы Куйбышева и улицы Мичуринской, поведал о бойцах МПВО. Зарисовка эта всплыла в памяти, в неё вклинился подлинный случай – гибель блокадного малыша во время бомбардировки… А дальше – углубление психологических характеристик. С одной стороны – конкретизация, а с другой – несравнимо большее обобщение, нежели в первоначальном тексте. И опять же – столкновение времен: недаром рассказ называется «На той же улице весна», весна блокадная 1942 года и одна из весен 60-х годов. И вновь – радость прихода весны, море солнца в стеклах старого дома, только вместо грохота бомбежёк – раскаты первой весенней грозы.

Подлинной творческой удачей стал рассказ «Фронтовой товарищ». Над этим текстом он работал буквально до последнего дня жизни. После кончины автора его мать передала все черновики и варианты в надёжные руки опытного редактора, который взял на себя труд «смонтировать» имеющиеся фрагменты. При жизни автора этот рассказ не был опубликован, он стал открытием для читателей пятого номера журнала «Невский альманах» за 2010 год. Воспринят он был, как будто бы только написанное произведение. И это – в то время, когда довольно большие, объёмные тексты, написанные буквально вчера, у многих авторов на следующий день теряют свою актуальность.

И в этом своём последнем рассказе В. Всеволодов не изменил главному своему художественному приёму: он нашел ненавязчивый и очень психологически достоверный приём, позволяющий связать времена.

Автор-повествовователь как-то случайно и одновременно интуитивно заходит в подъезд больницы, который влёчет его как магнит. Он озирает приемный покой, и давнее прошлое обрушивается на него, будто взрывная волна. Он видит удивительно зорко и контрастно, как его, маленького мальчика, тётя Тося привела проведать тяжело заболевшего от фронтовых ран отца. Приём удивительно кинематографичен, недаром большой мастер игрового, документального и музыкального кино, заслуженный деятель искусств России режиссёр В. Окунцов в Доме кино говорил в кругу коллег по «Лентелефильму»: «У этого прозаика необычайное кинематографическое чутьё!»

.. В архиве Вячеслава Всеволодова нашлись наряду с вариантами и черновиками рассказа «Фронтовой товарищ» замечательный по пластичности и лиризму этюд «И вечная весна» и ответ на анкету радиопрограммы молодёжной радиостанции «Невская волна» к сорокалетию Победы под названием «Вечен огонь нашей памяти». Эти слова и были девизом Вячеслава Викторовича Всеволодова на протяжении всей жизни.

Вячеслав Викторович Всеволодов (1947–1988)

Рубежный камень лет и поколений

Мне это было суждено

Мне суждено в атаки подниматься
и наступать и снова отступать.
Мне суждено в те годы возвращаться,
когда сынов звала Россия-мать,
когда мой дед, ещё совсем не старый,
ушёл на фронт и завещал отцу:
«Запомни, сын! Мы крепче стали.
Нет равных в мире русскому бойцу!»
Мне суждено в разрушенной землянке
в разведку провожать отца,
мне суждено «смуглянку-молдаванку»[24]
вновь разучить с начала до конца.
Мне суждено ещё рождаться заново
в победных залпах Родины моей.
Не гаснет надо мной Победы зарево —
оно горит над миром всё сильней!

Моё наследство

Снова сердце моё в блокаде.
Ночь, как саван, белым бела.
Жизнь моя никогда в осаде
не была, не была, не была.
Отчего же мороз по коже —
стоит мне заглянуть в окно?..
Я блокадник всем сердцем тоже.
Лишь одно мне наследство дано.

У нас на Петроградской Стороне