Черный спутник (СИ)

  Мора развернулся на каблуках, чтобы посмотреть, а Рене извернулся, сидя на месте - он умел перекручиваться в талии, как змея. На стене среди набросков и эскизов висел небольшой портрет, изображавший двух мужчин в старинной одежде. Один сидел в кресле, другой стоял за его спиной, и оба - выглядели неоднозначно. Сидевший облачен был в одежду иезуита, но без креста на груди, и волосы его, пепельные и очень длинные, переброшены были на одно плечо, как у щеголей елизаветинских времен. Черты его были правильны, но очень холодны и безжизненны - словно у трупа, удерживаемого для портрета специальным штативом. Господин за его спиною, напротив, змеино так улыбался. На нем был парик с коком, напоминающий львиную гриву или копну сена - по давнишней придворной моде Короля-Солнце.

  - Старые знакомые! - умилился Рене, - Аббат де Лю и шевалье Десэ.

  Он проговорил это спокойно, а бедная художница чуть не выронила кисть:

  - Вы все-таки знакомы?

  - Да нет же, фройляйн, - устало повторил Рене и повернулся обратно, - не такой я старый...Мой наставник, месье Десэ, показывал мне гравюру с этого портрета. Давно, еще в пору моей цветущей юности. Шевалье был его братом, то ли сводным, то ли двоюродным, а падре де Лю - чем-то вроде патрона того шевалье, если мне не изменяет память.

  - Верно, - отвечала заворожено Аделаиса, - падре и есть мой отец. А шевалье - тот самый Мот Десэ-Мегид, что живет в этом доме в одной из башен.

  - Мне известна история мадемуазель Лильбон и падре де Лю, - с расстановкой произнес Рене, - но и вам, фройляйн, она должна быть известна. Если же нет - я умолкаю, и примите мои извинения, я не пророню более ни слова об этих господах и мадемуазель.

  - Папи, вы говорите, как придворный чтец, который читает королю на ночь, - усмехнулся Мора.

  - Так что было, то было, - сдержанно отвечал Рене.

  - Я знаю эту историю, Рене, - с улыбкой проговорила Аделаиса, - и мне очень хочется услышать от вас ту версию, которую слышали вы. Расскажите, чтобы я могла сравнить - и да, я знаю, что история необычна и весьма пикантна. Вы меня ею не оскорбите. Только прошу - не вертитесь так во время рассказа, а не то я преуспею не более, чем ваш кучер Лев.

  Рене выпрямился в кресле и начал свой рассказ, неторопливо и тщательно проговаривая слова - и в самом деле, словно придворный чтец: