Черный вензель

– Мы уезжаем сегодня вечером, как только папа вернется, – заговорила ломким голосом. – Я не понимаю, я не думала… меня не предупредили…

– Слушай, как тебя зовут? – для налаживания контакта спросил мальчик.

– Ты скажи, – прошелестел странный ответ.

Тут уж Маго удивился всерьез. Ну да, имя ее он знал, но ей-то откуда это известно?

– Ладно, ты Вика, я в курсе. А я Маго, это коротко от Магомета.

Виктория с поспешностью кивнула, задышала ровнее. Вот только в глазах теперь плескалась какая-то обреченность.

– Вы куда уезжаете-то?

– В Сан-Диего, конечно. Домой.

– Слушай, Вик, тут такое дело, – решился Угушев. – Можно мне сделать пару твоих фоток? Очень нужно, правда.

Девочка отшатнулась и снова растеряла все краски. Залепетала:

– Ну как же так? После тех снимков, ты помнишь, мой отец ведь говорил с твоим. И твой сказал, что он… что ты больше не станешь… а ты…

Тут у Маго щелкнуло и разом прояснилось в голове: да она же просто путает его с тем нахальным пацаном с фотки. Ничего удивительного, что они знакомы. Потому-то ее приемный отец и спрятал его тогда за ширмой.

Девочка замолчала и стояла, опустив голову, едва дыша. Он понял, что она готова уступить, требуется всего лишь немного нажать. Похоже, она до жути боялась его близнеца, хотя это было странно – ему, как и Маго, всего одиннадцать. А история с фотографиями вообще дурно попахивала.

Угушев вздохнул и сказал:

– Слушай, ты кончай трястись, потому что я – не он. В смысле, не тот, с кем у тебя из-за фоток терки были. Мы просто с ним братья-близнецы, так вышло, хотя я этого типа только в компе видел. Отец твой показывал, кстати.

Она снова кивнула, теперь в лице девочки появилось что-то тупое, безразличное. Понятно, не верит.

– Эй, я не вру, – повысил голос Маго. – И могу на раз доказать. Гляди!

Он рывком расстегнул куртку и стянул толстовку с левого плеча. С того самого плеча, где родимое пятно растекалось по руке и словно пыталось вскарабкаться вверх по шее. Пятна Маго не стеснялся, но и демонстрировать непонятной девчонке точно не стал бы без крайней необходимости.

Она сперва заморгала, потом подошла ближе. Угушеву даже показалось, что сейчас девчонка послюнит палец и проверит пятно на подлинность. Но обошлось без этого.

– Не понимаю, – быстро и часто хлопая ресницами, прошептала Виктория. – У него ведь нет братьев, я точно знаю.

– Хорошо с ним знакома?

– С детства.

– А чего так испугалась тогда?

Девочка прерывисто вздохнула, помотала головой, словно отгоняя кошмар.

– Просто не ожидала. Мы собирались уехать до приезда их семьи. Это их дом, мой папа работает на его отца. Мы могли бы еще задержаться, дом большой, но папа мне пообещал. Сказал, что мы не встретимся в этот раз, а тут вдруг…

Вместе с цветом на ее лицо возвращалось высокомерное выражение, и Маго заторопился:

– Так я сфоткаю? Ты сядь к роялю, я быстро.

– С чего вдруг я тебе позволю? – недобро прищурилась девочка, отступая к двери. – Лучше объясни, кто ты такой и зачем сюда явился. Или я начну звать на помощь.

Маго подумал, что если даже девчонка спутала его с братцем, то слуги уж точно не отличат…

– Я уже сказал тебе. Меня привозили сюда по приказу твоего отца, показали брата на фотографии. Но мне этого мало, я решил теперь сам все разведать. Слушай, а ты вообще есть в соцсетях?

Отрицательное движение белокурой головы.

– Вообще нигде? Я думал, такого не бывает.

– В наших кругах это не принято, – холодно уронила Виктория.

– А, понял.

Утомившись беседой, Маго просто подхватил мыльницу и сделал пару снимков до того, как она с протестующим воплем закрыла лицо руками.

– Да как ты смеешь? Все, я зову прислугу! Ира!

Так, наверное, звали ту девушку, которая лихо уволокла чемоданы. Маго на всякий случай отступил обратно к окну, подальше от источника света, и сразу увидел горничную – она стояла у ворот рядом с огромным белым внедорожником. Охранники помогали ей грузить чемоданы в багажник.

– Прекращай вопить, твоя Ира все равно не услышит. А от этих снимков точно вреда не будет, я не собираюсь их где попало выставлять. Они просто нужны мне, вот и все. И они нормальные, не такое гадство, как мой братец любит фоткать.

Последнюю фразу он произнес с очевидным намеком. Виктория захлебнулась от возмущения:

– Это не то, что ты вообразил! Просто он… ну, он любит всякий экстрим, ролевые игры, все на пределе. Всякий раз придумывает нам новую игру, другие имена. А с теми фотографиями была такая идея, словно я на грани самоубийства, балансирую на краю крыши или стою на стуле с петлей на шее. Тогда я в самом деле сильно травмировалась, поэтому отец все узнал… Твоему брату он не мог запретить, конечно; только хуже вышло бы. Но теперь старается, чтобы мы не пересекались.

– Слушай, а как его зовут, братца моего? – спросил Маго.

– Кир, – сникла Вика.

Маго заметил, как ее передернуло.

– Он чё, не русский?

– Вроде русский, отец его Кириллом зовет, – не совсем уверенно прозвучало в ответ. – Но вообще у его отца дома по всему миру.

– Вы с ним на каком языке общаетесь?

– На английском или на русском. Он много языков знает, но у меня с ними не очень-то.