Черный вензель

– Далеко не утащит, – с присущей ему деликатностью заметил Угушев, окидывая взглядом сильно похудевшую за последние недели, но все еще плотную фигуру подруги.

Таня хихикнула и немного расслабилась. А Маго подтянул рюкзак, который во время праздничного обеда лежал у него в ногах по причине особой ценности содержимого, достал фотографии и молча разложил на расчищенном участке стола. Милич глянула, потом выхватила из кармана очки, еще раз посмотрела, помотала в недоумении головой:

– Я не понимаю. Где это Вика снята?

– Вика, да не та, – вкрадчивым голосом подсказал Угушев.

Таня громко ахнула и тут же запечатала ладонью рот. Сняла очки и начала по очереди подносить снимки к самому носу:

– Поверить не могу. Но, Маго, когда ты ухитрился?! Вроде все время на глазах был.

– А сегодняшнее утро на что?

– Но мы же договаривались! – возмутилась и даже вспыхнула Милич. – Ты обещал, что не станешь самовольничать! А сам всех обманул.

– Не обманывал! – приглушенно завопил мальчик. – Просто кое о чем умолчал. Представляешь, завтра я бы ее не застал, они сегодня отбывают в другую страну. Я вообще не собирался пока показывать, но если Викиной маме так плохо, может…

Тут он заткнулся и поспешно сгреб снимки обратно в рюкзак, потому что кухонная дверь приоткрылась и на пороге появился Володя. Взгляд у него блуждал, скулы полыхали. Таня снова побелела и вжалась в стул.

Наконец Владимир посмотрел на сестру. Много чего было в этом взгляде: любовь, тревога, волнение и нежелание верить, что его младшая сестренка оказалась втянута в нечто непостижимое, невообразимое. И не поверить нельзя, слишком много странного он сейчас услышал.

Володя считал Таню необычной всегда, с того самого момента, как увидел ее на ковре в гостиной, улыбающейся от уха до уха и обнимающей мохнатого мишку. Он услышал слова родителей: «Это теперь твоя сестра» – и подумал, что они выбрали самую удивительную малышку во всем детском доме, хотя не смог бы объяснить, что в ней такого удивительного и необыкновенного. С годами это чувство притупилось, замылилось – а вот же, оказывается, он все понял правильно.

– Танюх, – сказал Володя и сам не узнал собственный голос. – Одевайся, пошли домой.

Но сестра быстро-быстро замотала головой:

– Ёж, я не могу сейчас, правда! У нас еще одно дело есть.

И он снова удивился: давно ли она во всем слушалась его?

– Спустимся вниз и поговорим, ладно? Есть, понимаешь ли, что обсудить. Потом вернешься сюда.

Милич кивнула и первой двинулась в сторону прихожей, такой маленькой, что двоим там было не разойтись. Володя повертел головой, заметил, что со стороны кухни за ним молча и напряженно наблюдают три пары глаз. Только Злата поспешно отвела взгляд.

– Спасибо за приглашение, – сказал он, обращаясь лично к ней. – Я понял, что сегодня не твой день рождения, но все равно буду помнить его.

– Может, и день рождения, откуда нам знать, – пожала плечами девушка.

– Понимаю. Я благодарен, что меня посвятили, хотя пока трудно… все это вместить. Но главное, буду начеку, с Таньки глаз не спущу. Жаль, не могу больше смотреть тебе в глаза, а при нашем знакомстве, помнишь, без проблем все прошло! Но теперь, ты понимаешь, родители… им все это знать не стоит.

Володя на миг сжал ладонь девушки и сразу же заспешил к выходу. Минут через пять за ним покинул квартиру Антон, мрачный и озабоченный. Платон и Злата обменялись за его спиной недоумевающими взглядами.

Глава 9 Начало дружбы

Кинебомбе нелегко далось даже недолгое общение с ребятами. С недобрым чувством он вдруг осознал, что они неплохо освоились в новой своей реальности. Вот уже проворачивают собственные планы, ищут новых сочувствующих, а он у них на подхвате. Раньше такими делами занимались бы Эдик или Элла, они с самого начала ощущали себя с пятеркой на дружеской ноге.

А для него с детьми всегда было связано какое-то нехорошее, тревожное чувство, хоть по-человечески он жалел их, бедолаг. Несчастные жертвы бесчеловечных опытов, которые по своей юности считают, что могут жить как нормальные люди. Антон теперь точно знал – не могут. Зато втягивают в свое окружение все больше людей, которым знание их тайны не сулит ничего доброго. Вот и этот парень, сводный брат Пятницы… Ему и так будет нелегко потерять сестру, но это он пережил бы, все как-то справляются с потерями. Но вот как жить дальше, зная такую невозможную тайну? В том, что первенцам не выжить, Кинебомба был вполне уверен. Слишком много странного, темного, неконтролируемого начинало клубиться вокруг них.

Дома он не переоделся и даже не согрелся с улицы чашкой чая – сразу продолжил читать дневник Орсона Брука.

14 сентября