Черти поневоле

– Все, побежал! – сказал Костя и второпях едва не наступил на Антуана.

– Кошмар! – завопил кот, роняя только что прикуренную сигарету. Она упала, рассыпая золотые искры. – Всю шкуру истоптал, слон ходячий!

– А ты что на дороге залег, как партизан? – рассердился Костя. – Хорошо, еще цел остался.

– Какой позор на бедные седины! – заорал Антуан, но тут же поправился: – На бедные рыжины! Пихнуть меня лаптёй дремучего детины! Я требую себе за это колбасы.

Неожиданно Антуан притих – видно, заметил, что Гаврила как-то очень уж нехорошо на него посматривает.

– Но-но! – сказал кот. – Ты, микрочип на ножках, ты не того!.. Потише! – Он пробормотал что-то еще, но Костя был уже за калиткой. Интеллектуальный замок захлопнулся за ним с каким-то особым остервенением.

Костя перебежал дорогу, свернул в переулок и на полном ходу врезался в угрюмую компанию из четырех здоровенных парней.

– В-вау! – взвыл один из них и запрыгал на правой ноге. – Ой, больно! Всю мозоль отдавил, гнида, змей! Ох! Ух!

– Хлюп-хлюп-хлюп! – зашмыгал носом другой. – Ты, жмей, вешь нош мне башкой швернуй!

Костя отскочил от парней как ужаленный и пробормотал:

– Извините, ребята, я нечаянно!

– За нечаянно бьют отчаянно! – крикнул удивительно длинношеий детина, которому досталось меньше всех. – Берем его, пацаны!

Однако тот, которому отдавили мозоль, перестал наконец плясать и вытер слезы.

– Тихо, Серый, остынь. – Он внимательно посмотрел на Костю, но, очевидно, не узнал. – Мы потом пересечемся. Стрелку забьем на фиг!

– Ладно, – сказал Костя, – забивайте чего хотите. Я же сказал – нечаянно!

– Шеф, а можно я ему в лоб дам? – попросил тот, которому не повезло с носом.

– Дай, – сказал Эдик, – разрешаю. Но только один раз.

– Держись, земеля! – предупредил Толян и, размахнувшись, нанес сильнейший боковой. Костя едва успел присесть, и кулак Толяна сочно вмазался в физиономию шефа.

– Квак! – сказал шеф негромко и улегся на песок.

Костя немедленно вскочил на ноги. Рядом стоял Толян и с удивлением рассматривал свой кулак. Притихший Эдик лежал на тропинке.

– Идиоты! – выкрикнул Костя и торопливым шагом направился к евстигнеевскому дому.

– Ну все, пацан, – донеслось до него, – ты сам подписался!

«Что это за парни? – думал Костя. – Откуда взялись на нашу голову? Постой-ка! Да ведь один из них был сегодня у директора. Его медведь тяпнул! Значит, это те самые бандиты? Ну и дела!»

Он быстро прошел в калитку, нашел под половичком ключ и отпер дверь. Камень чудес лежал в ящичке стола и осторожно поблескивал. Костя посмотрел на ящичек, который вдруг стал необыкновенно красивым и тяжелым, и понял, что камень превратил деревянную вещь в золотую. Наверное, для поддержки собственного имиджа.

Он взял камень чудес и сунул его в карман. Камень сердито фыркнул, очевидно, возмущенный бесцеремонностью, и Костя невольно подпрыгнул. Из кармана посыпались искры.

В это время в дверь постучали. Костя открыл и увидел на пороге соседку Евстигнеева, Жульетту.

– А я думаю, кто это в доме у моего соседа шурует? – заговорщицки подмигнула она. – А это, значит, ты? Воруем потихоньку, да?

– Жульетта… – Костя от возмущения забыл ее отчество. Старуха осклабилась еще больше:

– Кому Жульетта, а кому Джульетта Христофоровна! Да ты не смущайся. Грабь! А я погляжу.

– Да вы что такое говорите-то?! – Костя покраснел до корней волос – я по делу забегал. Мы… Мы один инструмент забыли.

– Ага! – кивнула ядовитая соседка. – Я так и думала. Деньги-то все спер? Нет? Так ты не тушуйся, еще пошуруй!

– Это бред! – сказал Костя. – Придет Евстигнеев, спросите у него.

– А чего ж ты так торопишься, если бред? – не отставала Жульетта. – Извели милиционера, так, значит, все можно? А теперь, может, я за него!

– За участкового? – усмехнулся Костя.

– За общественный порядок, – строго сказала Жульетта. – Я теперь – ух! Всех на чистую воду повыведу. Так что смотри у меня! А пока иди. Но ты под подозрением.

Костя вытер пот со лба и тряхнул очумелой головой. Что это на бабку накатило?

– Постойте, – сказал он, – вы же астрономией увлекались?

– Астрономия – это хобби, – сказала Жульетта, подняв кверху изогнутый палец, – а порядок – это долг!

Костя пошел к калитке, сопровождаемый взглядами Жульетты и ее козы Марианны, которая просунула голову сквозь забор и нахально усмехалась. Неожиданно она заблеяла и снесла яйцо.

– Ох ты, батюшки мои! – засуетилась старуха. – Вот и снова отстаралась, второе уж за день, несушка ты моя!

Костя, не поворачиваясь, бросился вон из калитки.

«Знают ли те, кто меня сюда посылал, – подумал он, – что здесь творится такое? Или все-таки не знают? Но почему-то научные дяди сюда особенно не едут. Впрочем, я догадываюсь почему. Легче сделать вид, что ничего особенного не существует. Стоп. Так, может, от меня и требуется именно это? Чтобы я написал, в конце концов, в отчете, что все здесь в порядке и никаких чудес в помине нет?»

Он внимательно огляделся, чтобы не нарваться на компанию братков, и поспешил к Шлоссеру. Через калитку заходить не стал, а перемахнул через забор.