Чертоги Казад-Дума (СИ)

Добравшись же до пограничных земель, стоя на пороге Лесного Королевства, эльфийка теперь переводила дыхание перед последним рывком. Грудь мерно вздымалась и опускалась, холодный воздух щекотал нос и покусывал кожу. Налитые свинцом мышцы болели истошно, а в глазах то и дело плясали темные круги. Зная, что вскоре совсем выбьется из сил, Тауриэль, наконец, вспомнила, как выглядела та девушка, что пришла на помощь гномам в знаменательный день.

Простоватая и грубая на вид, искомая Феанором чародейка, подобно своему врагу-нолдо, носила доспехи человеческого тела. Сосуд ее был невелик и молод, зато глаза и выправка выдавали в ней последователя эльфийских учений. Она двигалась тихо и быстро по лесу, зная куда ступать, ведая, где прятаться.

Тауриэль повезло родиться после великих войн и лицезреть Арду в мирном, безмятежном виде. Но воздух ныне наполнялся запахом крови и небеса чаще прочего окрашивались в алый. Вселенная изменялась и более не походила на безмятежный остров в пучине разрастающегося хаоса.

Вселенная изменялась и более не походила на безмятежный остров в пучине разрастающегося хаоса. Больше всего она напоминала Майрону омут, втягивающий в себя свет. Наверное, будь Шелоб жива, порадовалась бы от души происходящему. Ибо не существовало более надежды на покой и умиротворение. Дорогу впереди бывшие друзья устлали красным саваном и осыпали терновыми стеблями. Поморщившись, Саурон вновь обратил взор к Больгу.

— Она убила их всех, Господин, — молвил стоящий на коленях урук. — Целую армию, которую Вы приказали мне собрать. Боя не было как такового. Мои бойцы даже подойти к чародейке не сумели – неистовые волны огня испепелили их на полпути к цели. Пеплом развеяла колдунья моих друзей и моих сородичей. Лишь взмахом руки обуздала ярость гундабадского воинства.

— Странно, что тебя в живых оставила, — прошептал Саурон, действительно удивляясь. Ниар никогда не отличалась великодушием к противникам и старалась проявлять милосердие лишь в том случае, когда усматривала выгоду в нем. Переступив с ноги на ногу, Майа ощутил нарастающую тревогу. — Она является наследницей Дор Даэделота. В тех землях не существовало душ мягких и добрых.

— Она пожелала, чтобы я доставил Вам ее слово, — сын Азога поднял голову. Тощий, израненный, он не походил на самого себя. Саурон помнил своего слугу иным: сила тогда наполняла чернокрового и бешенством отражалась в яростном взоре. Как долго Больгу пришлось пробираться к Мордору? Майрон не знал. Но догадывался.

Дозорные нашли несчастного у окраины Бурых Земель, в самом начале пути к Эмин Муил. Ранее не проявляющий особой любви к оркам, Майа даже проникся жалостью к бедняге. Плутавший среди голых скал и острых камней, урук пытался отыскать своих сородичей. Вконец обессиленный, он рухнул у гремящего ручья, где его и нашли посыльные Мордора.

— Ну, так поведай мне, что за весть передала Ниар, — сложив руки на груди, Саурон уперся взглядом в стоящий напротив витраж. Его зеркальная поверхность отражала тень, похожую на грозовое облако. Много лет проживший в образе призрака, лишенный былой мощи и физического тела, Майрон даже сейчас с отвращением глядел на себя. В собственном облике ныне Майа видел лишь жалкое подобие некогда могущественного воина.

— Она сказала, что придет в Мордор, надев Единое Кольцо себе на руку, — орк зазубренным текстом произнес слова Ниар. Видимо, он часто повторял их себе, спеша вернуться под опеку хозяина. — Сказала, что придет к Вам и ничто не сможет остановить ее. Потому что такова воля Миас, детей Мелькора, истинных наследников всего Средиземья.

Саурона вдруг пробрал смех. Он живо представил себе ту картину, которую повезло лицезреть Больгу. В ярости Ниар походила на клокочущий вихорь огня и молний. В такие минуты под руки ей попадаться не стоило даже самым безнадежным приспешникам Амана. Когда-то давно, еще в молодости своей, Красная Колдунья пожелала побывать на пиру у одного из эльфийских принцев. Саурон, как истинный заступник Миас и их друг, сказал своей подопечной, что не должно старшей дочери Владыки знаться с заносчивыми остроухими детьми Эру. Раздосадованная Ниар, как капля воды похожая на отца, выказала свое несогласие с установленными правилами весьма своеобразным образом. За ночь Красная Колдунья умудрилась выкрасить всю броню ангбандской армии в приятный розовый цвет. Планируемое на следующий день наступление пришлось отменить. Моргот на дочь не рассердился. Зато рассердился на Саурона.

Вряд ли Больгу было весело. Майрону не раз приходилось видеть пелорийскую тройку в бою. Они сражались исступлённо, стремительно, защищая своих людей и неумолимо сея смерть среди бойцов чуждой армии. Раньше их сила не превосходила силу Валар, и Саурон прекрасно знал об этом. Теперь, пожалуй, нужно было признать превосходство Миас над покровителями Арды.