Чертополох и терн. Возрождение веры

Уместно будет упомянуть, что между Колетом и Эразмом состоялся спор, ставший широко известным, по поводу толкования Писания. Эразм считал, что недостаток знания реального текста Колет заменяет мистицизмом и фанатизмом и, несмотря на то что Колет выступил в свое время критиком схоластики, сам он становится в известной мере схоластом наоборот. Эразм в каждом сочинении говорит об изначальной вере в Благую Весть, которая основана на свободной воле самого человека. Анализируя подлинный текст Писания, Эразм постоянно указывает на частицу «если»: «если ты… тогда…» Это подразумевает возможность самому принять решение. Спаситель постоянно взывает к человеку: ты сам обязан сделать выбор, ты сам по себе! Не необходимость подчинения, не необходимость выбрать одну из предложенных догм, но лишь личная прямая перспектива может спасти.

Эразм оказался в положении, противоречивость которого и вообразить сложно: он одновременно и отрицал лицемерие современного ему католицизма, и порицал националистический характер идущей Реформации, и не мог видеть в качестве альтернативы пример Колета, который и сам был против протестантизма и римского католицизма, противопоставив им страстный экстатический текст, из которого рождалось англиканство (и вскоре родилось). Эти споры предвосхищали реформы Генриха VIII, которые стоили жизни Мору – именно от этих споров Эразм и отошел, покинув Англию. Нет, дело не в том, что Дезидерий Эразмус испугался борьбы: он лишь показал, что не видит предмета, за который следует бороться.

Эразм выступил один против всех.

Документальный факт (наличие поступка в биографии Эразма) написания трактата о свободной воле предусмотрен всем строем его мышления. В 1524 г. Эразм написал сочинение, которое именовалось «Диатриба». Диатриба есть жанр (или, точнее, стиль разговора) простонародной беседы, это публичная философская проповедь. Диатриба – это своего рода «мысли вслух», то есть тот почти фольклорный жанр, в котором прежде писались «Разговоры запросто», «Похвала глупости», «Нидерландские пословицы», да и «Оружие христианского воина» написано в этом жанре. Можно сказать, что приемы диатрибы используют христианские проповедники, и послания Павла – типичный прием диатрибы.

Любовь Брейгеля и Рабле к Эразму основана именно на тональности его сочинений; давно замечено, что «Нидерландские пословицы» Брейгеля написаны по следам сочинения о пословицах Эразма – не менее интересно то, что «Детские игры» Брейгеля написаны по следам эразмовского трактата «О приличиях для детей»; не будет преувеличением сказать, что Брейгель и Рабле сами работают в жанре диатрибы.

Диатриба Эразма есть рассуждение о свободе воли, оспоренное Лютером, написавшим в ответ «О рабстве воли», сочинение, вызвавшее очередную книгу Эразма «Гипераспистес», написанную в 1526 г.

Цитата из этой книги как нельзя лучше формулирует то, чем является прямая перспектива эстетики Возрождения.

«Свое рассуждение я называю Диатрибой и сопоставлением. Что может быть скромнее такого наименования? Я сам ничего не провозглашаю, так как занимаюсь предметом, который при новом обсуждении нельзя назвать ни нерешенным, ни сомнительным. Собираясь говорить с тобой, я отставляю авторитет короля, понтификов, соборов, университетов и древних ортодоксов, при помощи которого я мог на тебя нажать, даже если бы мои доказательства были слабее».

Человек сам по себе, как называл Эразма Ульрих фон Гуттен, может говорить только от себя, единственно от своего имени. И фактография, которая присваивает себе право утверждения от имени объективности, не может быть его оружием. Оружием христианского воина может быть единственно утопия и свободная воля.

5