Чертополох и терн. Возрождение веры

Эразм Роттердамский, Томас Мор, Франсуа Рабле жили в разных странах, встречались нечасто. Рабле, например, Эразма никогда не видел, с Мором полемизировал заочно; Мор с Эразмом называли себя сокровенными друзьями, но их встречи были недолгими. Художник Гольбейн, нарисовавший много раз обоих, Эразма и Мора, ни разу не видел их вместе; нет двойного портрета, на котором Томас Мор и Эразм Роттердамский изображены рядом. Возможно, таким образом история уберегла нас от вопиющей фальши; фактограф Гольбейн был не в состоянии понять причину (да и сам факт) спора гуманистов. В их дискуссиях художник принял сторону короля. Эразм покинул Оксфорд, где виделся с Мором, отказался от университетской кафедры. Часто говорят про «круг Эразма», но в действительности общества единомышленников среди гуманистов Севера не напоминали знакомые нам по новейшей истории кружки. Ни кружок поэтов-символистов, который что ни ночь собирался в «башне» Вячеслава Иванова, ни компания сюрреалистов, ежедневно заседающая в кабаре «Вольтер», ни бражники из «Ротонды» никак не похожи на союз христианских гуманистов XVI в. Это не походило на современные интеллектуальные посиделки с вечным разговором о главном и ни о чем. О «главном» те люди думали в библиотеках, головы от книги не поднимали, выражали себя на бумаге, а не в болтовне; а кружка единомышленников как такового не было. Эразм скитался, какой тут круг? Существовал «круг» оксфордского просветителя, теолога и реформатора Джона Колета, впоследствии настоятеля собора Святого Павла, того Колета, который и соединил Мора с Эразмом, но в этом скорее заслуга университета и собора, официальных структур.

«Христианских гуманистов», ученых-просветителей, которые отмежевались от схоластов, но вместе с тем сохранили их проблематику – анализ Писания и науки одновременно, – было немного, и они были разбросаны по Европе, охваченной религиозными войнами и национальными распрями, крестьянскими бунтами и движением больших захватнических армий. Жили в разных странах: Рабле во Франции, причем скитался из города в город; Мор – в Англии; Эразм перемещался из Бургундии, Германии и Англии в Швейцарию, свою национальность определить затруднялся. И, однако, интеллектуальная связь их настолько крепка (Рабле в письмах называл Эразма отцом – см. письмо от 1532 г.), что сегодня мы можем говорить о том, что существовало особое учение, как существует школа Пифагора, академия перипатетиков или Платоновская академия во Флоренции. Северный Ренессанс – явление диффузное, в отличие от Ренессанса итальянского, и собрать представителей в одном месте было невозможно. Северный Ренессанс запоздал по отношению к своему итальянскому собрату, в отличие от последнего, носил не светский, а религиозный характер.

Итальянский гуманизм – это светские дискуссии в поисках синтеза античности и христианства; Северный Ренессанс светского характера не знал, оттого столь трагичны биографии гуманистов. Они были вовлечены в религиозную полемику и сами становились проповедниками, причем часто – помимо желания; были одиночками, а мечтали об общем плане развития человечества.

Эразм переводит заново Священное Писание, редактируя так называемую Вульгату, перевод святого Иеронима, который считался каноническим. Эразм редактирует латинский текст и издает текст Евангелия на греческом, что вызывает негодование всех. На этот труд у него уходит двенадцать лет, и, по его собственным словам, редакция перевода Иеронима стоила ему бо́льших усилий, чем Иерониму написание. Смысл поступка в том, что, согласно Эразму, национальные трактовки изначально неточного латинского перевода Иеронима усугубляют первоначальные неточности. Хотите следовать подлинной мысли Спасителя, а не католической догме? Извольте. Но тогда и впрямь обращайтесь к оригиналу. И Эразм учит греческий и иврит. Вы считаете себя христианами на основании культивируемого невежества нации? Это в вашем представлении и есть факт?

Но каково же было Томасу Мору в эпицентре этих противоречий! Мор занимал такой пост, что ни промолчать, ни остаться в стороне он не мог. На его глазах страна – его страна, Англия – отказывается от общей христианской доктрины и от общего закона, чтобы стать полностью авторитарной страной. Мор отказался принести присягу королю.

Его – великого Томаса Мора! – осудили за государственную измену, приговорили к сдиранию кожи заживо и затем к четвертованию; перед казнью, милостью короля, заменили вышеизложенное на отрубание головы. Он, как рассказывают, шутил на лобном месте, упреждал палача ни в коем случае не повредить его бороду. Сказал, в частности, и следующее: «Я гибну из-за того, что защищаю свободу совести, из-за того, что не считаю возможным, чтобы в руках одного человека сосредотачивалась мирская и духовная власть. Никто не имеет права принуждать человека действовать вопреки своим убеждениям».