Чертова дюжина

Второе — в сто раз труднее. Канувшую в бездну времени сожительницу Олю не найти, тем паче помочь она вряд ли чем способна. А вот связи периода восьмидесятых — горячее. Надо как-то подобраться либо к уголовному делу в архиве, либо к розыскному на беглеца, обычно заводимому по инструкции в УВД. И то и другое — проблема. Тут ментов, точно, не обойти.

И третье… Коэффициент сложности — десять тысяч! Вынюхать следы Замятина и Слепцова, затерявшиеся с восемьдесят шестого года на огромной территории, равной по площади матушке-Европе, чтобы попытаться ответить на вопрос: чего так боялись приятели и как этот страх связан с их смертью и всем остальным. Главное, никаких алгоритмов решения — пусть самых невероятных — на ум не приходило. Но относительно факса идея неожиданно возникла!

Ноги весело понесли к розовому дому.

— Думала, уже не придешь… — Креолка в халате поверх ночной сорочки пропустила меня в прихожую и прильнула теплым телом, подставив губы для поцелуя.

— Погоди, — деликатно отстранил я обмякшую женщину.

— Разве ты… — приготовилась она обидеться.

— Очень серьезный вопрос. У тебя в институте есть факс?

— Зачем?

Мое красноречие заставило бы принять христианство самого правоверного из мусульман. Тем более Ира — сообразительная по натуре: на середине обращения она убежала в комнату одеваться и дослушивала проповедь через открытую дверь.

— Частный детектив! — в десятый раз удивлялась она, повиснув у меня на руке и торопливо семеня ножками, безуспешно стараясь подстроиться под размашистые шаги моих ходуль. — А говорил — коммерсант… Враль! Но чертовски интересно… С академиками разговаривала, а с детективом частным — никогда в жизни!

— В Ялте? — пустил шпильку я, намекая на академиков.

— На работе, дурачок!

Она измучила меня вопросами, перескакивая с общих проблем частного сыска на детали истории с Аликом. Хорошо, что дорога пешком заняла не более четверти часа — иначе свихнулся бы. Но по-настоящему на женщину я не сердился, ощущая дрожь волнения, охватившего ее.

Стеклянная коробка НИИ с муторно длинным названием на вывеске выглядела мертвой. Лишь в фойе горел свет и виднелась проходная с турникетом-вертушкой да клюющим носом вахтером — в нашей стране проблемы опыления цветов и те секретные.

За пару минут мы набросали план.

Ирина постучала по стеклу, напустив на себя приторно-виноватый вид.

Старикан с чапаевскими усами и вохровской фуражкой прихромал к дверям через целую вечность, подслеповато вгляделся, узнал сотрудницу, кивнул и снял скобу с металлических ручек.

— Дядя Леша! — заныла женщина. — Приехала сегодня с «югов», а телек не показывает. Разреши подняться за тестером — попробую сама наладить!

— Не положено! Знаешь ведь, — донесся голос охранника.

— Ну пожалуйста! Хочешь, поцелую?

— Бесстыдница — смеешься над дедом?!

Смачный «чмок» оборвал пререкания.

— Одна нога здесь, другая — там! — растроганно пробурчал страж государственной собственности.

Искусительница мигом проскочила турникет и скрылась в коридоре.

Я покинул кусты и бегом помчался к тыльной стороне здания.

Ира уже распахнула окно второго этажа у пожарной лестницы и призывно махала рукой. Подпрыгнуть и подтянуться — плевое дело. В пару перехватов достиг подоконника и спрыгнул на кафельный пол туалета.

— Женский… — шепнула помощница, словно это имело решающее значение.

Факс размещался в приемной директора научной кузницы.

Простенький замок сдался с первой попытки шпильке для волос, отыскавшейся в Ириной сумочке.

— Пользоваться умеешь?

— Приблизительно, — признался я, с опаской осматривая черный прибор с кучей кнопочек и надписей.

— Деревня! — свысока укорила женщина. — Код и номер?

Она сноровисто нажала друг за другом дюжину кнопок. В динамике пропикало и загудел сигнал вызова абонента.

— Слушаю! — бодро рявкнул дежурный по городу.

Я схватил трубку и попросил кого-нибудь из угрозыска.

После паузы откликнулся знакомый оперативник, который добросовестно повторил за мной информацию для Сысоева, клятвенно заверив, что немедленно перезвонит майору домой. Потом Ира вложила в аппарат фотоснимок и запустила режим передачи.

Оперативник подтвердил сносное качество полученных оттисков и вежливо пожелал спокойной ночи.

Институт мы покинули тем же способом.

— Ущипнул, старый таракан! — пожаловалась креолка, потирая бедро и протягивая пластмассовую коробку.

— Что это?

— Тестер. Или ты забыл о сломанном телевизоре? Не я же буду его чинить!

И промурлыкала:

— Утром…

За все в этой жизни приходится платить. Разница одна: получаешь при этом удовольствие или нет…

* * *

Через широкую щель в шторах в спальню струился свет наступившего дня. Вернее — не кончавшегося. Но теперь этот свет, подкрашенный солнечными лучами, имел не голубоватый, а золотистый оттенок.

Настенные часы показывали десять. С ума сойти — полдень близится! С другой стороны, уснуть удалось под утро… И пять часов отдыха при таком раскладе — даже маловато. Совесть сразу успокоилась.

Ирина спала, откинув простыню и свернувшись калачиком, и улыбалась во сне. Ровесница, а тело — любая девушка позавидует! И сколько жизненных соков — кошмар!