Чертова погремушка

Костя и Никита лежали рядом, их кровь слилась в огромную лужу. Меня замутило, перед глазами снова все поплыло. Я опустилась на колени. Они были живы. Еще живы. И я разрешила себе увидеть все

. И поняла, что никакая «скорая», даже если она появится через пять минут, не поможет. И даже я – не смогу.«Нам нужно время», – сказал Костя, когда я отказалась помочь Линке. Я могла дать время. Месяц, год, несколько лет. Время, чтобы закончить какие-то дела, чтобы подготовиться к неизбежному. Чтобы попрощаться. Я могла дать время. Но только одному из них – убив другого.
Я могла взять остаток жизненной силы одного из них и отдать другому. Да, мы останемся связанными, и тот, кто выживет, все равно скоро умрет – фактически я убью и его тоже. Но не сразу. И я должна была выбрать, кто из них умрет сейчас – мой брат-близнец или мой любимый мужчина. У этой задачи не было оптимального решения. Я знала, что они все равно умрут. Оба. Но я могла выбрать, кто из них проживет немного дольше.
Сможешь ли ты убить одного из них, чтобы спасти другого, зная, что и тот, другой, тоже умрет – и ты будешь в этом виновата?
Сможешь ли ты сделать выбор – дать умереть обоим сейчас или спасти одного из них?
Сможешь ли ты сделать выбор – кому из них умереть сейчас?
Вспышка: мама, папа, бабушка, дядя Паша, мы с Костей рядом, держимся за руки – наш седьмой день рождения. Гости, накрытый стол, торт, цветы. Короткий миг ничем не замутненного счастья.
Вспышка: мы с Никитой поднимаемся по лестнице. Его родителей нет дома. И мы оба знаем, что сейчас произойдет. Первый раз. «Мы всегда будем вместе, да?»
Как я буду жить, зная, что могла спасти кого-то из них, – пусть ненадолго! – но не сделала этого?
Как я буду жить, зная, что выбрала, кому из них жить, – пусть недолго! – а кому умереть?
Костя сам сказал, что ему незачем теперь жить…
Никита так бесил меня последние полгода…
Я задрала голову к темному небу, закрытому грязными тучами, и завыла, как волчица. Где-то дрогнули занавески, но ни одно окно не открылось.
Я крепко взяла Костю за руку, пальцы другой своей руки сплела с Никитиными. Сейчас я была проводником, через который энергия могла течь от одного из них к другому. Мы застыли в равновесии.
Миг принятия решения…
Я превратилась в огненный шар, из которого потекли две пылающие реки.
«Ну все, хватит уже, героиня! – фыркнула Царица ночи. – Отпусти их. Теперь они выживут. Оба. И тебе останется, чтобы не подохнуть».
«Иди в задницу, тварь! Они выживут, только если я их не отпущу. Теперь они связаны со мной. И они умрут. Скоро умрут. Поэтому я их не отпущу. Не будет меня – не будет и этой связи. И потом, ты же сама сказала, когда я была у Линки: и ей не поможешь, и сама умрешь».«Ты думаешь, что сможешь освободиться, если бескорыстно пожертвуешь собой? – расхохоталась она. – Не выйдет! Где тут бескорыстие, если ты думаешь, как ты будешь жить, сделав выбор? Сейчас ты жертвуешь собой, потому что тебе будет плохо, если ты этого не сделаешь. Люди такие эгоисты!»Мои пальцы дрогнули, но я еще сильнее сжала их. Никита застонал и пошевелился. Костины ресницы дрогнули. Меркнущее сознание уловило звук сирены, который перекрыло звоном колокольчиков. Тошнотворно сладкий запах крови смешался со сладким запахом ночной фиалки. Мне показалось, что Костина сумка сама собой расстегнулась, и из нее вылетела «погремушка». По глазам ударила яркая вспышка, и все исчезло…

На этот раз мне не пришлось никуда идти – он сидел на склоне и ждал меня. Трава была все такой же жухлой и пыльной, но кое-где торчали грязно-желтые цветочки, похожие на сгнившую мать-и-мачеху. Дьявол плел из них венок, второй, уже готовый, лежал рядом.