Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

Существуй он в действительности, именно в этом пивняке коротал бы долгие вечера Яра Цимрман, универсальный чешский герой. Цимрмана придумали в середине 1960-х годов два молодых пражских драматурга, и вот уже полвека на жижковской сцене, в паре сотен метров от «У выбитого глаза» с неизменным аншлагом идут спектакли, посвященные невероятным приключениям этого во всех отношениях незаурядного персонажа. Чешский Козьма Прутков совершил множество научных открытый, сделал множество удивительных изобретений, реализовал множество полезных обществу идей. Именно Цимрман, дитя поздней австро-венгерской эпохи, оказывается, реформировал школьную систему Галиции, предложил выкопать Панамский канал и написать оперу об этом мероприятии, заложил основы кукольного театра в Парагвае, изучал быт и традиции самоедов. Он давал непрошеные советы по драматургии Бернарду Шоу, поучаствовал в создании таблицы Менделеева, приделал цоколь к первой электрической лампочке Эдисона, удобрил вишневый сад в поместье Чехова, изобрел компакт-диск (CD означает Cimrmanův disk), выполнил дизайн раздельного мужского купального костюма. Яра Цимрман — выдающийся драматург, поэт, музыкант, преподаватель, путешественник (он покорил Северный полюс, промахнувшись всего на семь метров), философ, изобретатель, криминалист и спортсмен — совершенно точно является одним из ключевых образов современной чешской культуры. И самое главное: Цимрман, выходец из семьи чешского портного и австрийской оперной певицы, был образцовым патриотом, иначе не оставил бы в своем дневнике запись «Хотел бы я снова увидеть свою родину — Böhmen». Бесспорно, такой незаурядный человек смог бы внести решающий вклад в международное продвижение гуситских идей, если бы только такая идея пришла в голову его создателям.

Католическая церковь сочла за благо пойти на ритуальные уступки, принятые уставшим от войны умеренным крылом гуситского движения (чашниками), но отвергнутые радикалами-таборитами. Дальше они выясняли отношения не только с немецкими рыцарями, но и, особенно яростно, между собой. Последним большим сражением гуситских войн стала в 1434 году битва на Липанском поле, точно посередине Чешских земель. Табориты были разбиты номинальными единоверцами. В итоге, после теологических споров и дискуссий на церковных соборах, тем, кто победил на поле междоусобной брани, разрешили практиковать христианскую веру с отклонениями от правил Ватикана. Постепенно католическая церковь вернула свои позиции, права гуситов отменили, их общины выдавили из Чехии. Финальной точкой этой затянувшейся холопской герильи считается Тридцатилетняя война.

Ныне, в условиях новой свободы, в стране действует несколько религиозных организаций («Чешские братья», Моравская церковь, Чехословацкая гуситская церковь), так или иначе продвигающих идеи Гуса и его последователей. Время сгладило различия между теми, кто непримиримо, как табориты, огнем и мечом добивался нравственной чистоты, искоренения грехов и обобществления собственности, и теми, кому для счастья достаточно было свободы проповеди и вина из чаши. В середине XIX века, когда строился город Жижков (да в общем, и до сей поры), важнее для большинства оказались (и оказываются) не строго религиозные, но национальные и социальные чувства — представления о том, что гуситы были истинными чехами (на самом деле были среди гуситов и немцы), что они противились германскому засилью (это правда, но тоже не вся), а главное, боролись за справедливость «прямо сейчас», для всех и для каждого.

В чехословацкие времена — и при Первой республике, и при коммунистах — в гуситы норовили автоматически записать и словаков, хотя в Верхней Венгрии эта ересь распространения не получила. Но не случайно первый чехословацкий полноформатный цветной художественный фильм, пафосную ленту Владимира Борского «Ян Рогач из Дубы» 1947 года, посвятили гуситской тематике. Казненный королем-немцем чешский полководец, не отрекшийся от своих веры и народа, — как раз такой герой, ненавидевший германских захватчиков, нужен был массовому зрителю.