Четвертая стрела (СИ)

Спектаклю предстояло разыграться в доме Десэ. Француз снимал крошечный домик в самом центре города, неподалеку от жилищ гофмаршала и его подруги-княгини. Друзья прибыли к условленному времени и вместе с Десэ повторили еще раз по ролям - кому когда вступать и что говорить. Ласло, с лицом, скрытым капюшоном, должен был стоять возле Десэ и подавать ему инвентарь. Рядом с Десэ неотлучно находилась жрица - бледная девушка с печальными, очень блестящими серыми глазами, за все время она не проронила ни слова. Акселя и Копчика, переодетых в балахоны, Десэ проводил в каморку за зеркало. По ту сторону зеркала комната была видна им, как сцена в театре - шторы задернуты, свечи горят, шепчутся Ласло и Десэ, топчется рядом неприкаянная жрица... Копчик ждал, когда все начнется, и трепетал увидеть свальный грех. Аксель же присел на табуреточку и в ус не дул.

Первыми прибыли три дамы - в черных бархатных полумасках. Десэ поспешно водрузил себе на голову маску козла и отправился их встречать - как радушный хозяин. Одна из дам, высокая полная блондинка, была в плаще, накинутом прямо на рубашку - судя по всему, жребий лежать на алтаре выпал именно ей. Другая дама была рыжей и худою, а третья, та самая княгиня, даже в маске оказалась так хороша, что Копчик залюбовался и решил, что свальный грех в исполнении такой красавицы выйдет не так уж плох.

Следом гофмаршал привез посланника. Посланник оказался мал и крив, с верблюжьим лицом - впрочем, оба - и гофмаршал и посланник - тоже приехали в масках. Десэ раскрутил стоявшую в углу музыкальную машину, и полилась торжественная механическая музыка. Посланник любезничал с дамами, бросая любопытные взгляды на хорошенькую незнакомую жрицу. Гофмаршал же увидел на стене зеркало и устремился к нему, словно гончая к убитой птице. Он красиво отставил ножку в золотом башмачке и принялся расправлять свои белые косы, потом приблизил к зеркалу напудренное лицо в бархатной маске и точеными пальчиками поправил мушки и стрелки - и Копчику показалось, что гофмаршал сейчас его видит. Темно-вишневые глаза моргнули, сощурились - и Копчик дрогнул со своей свечкой в руке - но гофмаршал уже отпрянул от зеркала, подмигнул своему отражению - и Копчику - развернулся на каблуках и был таков, только золотая пудра за ним летела.

- Козел, - прошипел Копчик.

- Красавчик, - прошептал Аксель.

Тем временем представление началось. Дама-алтарь лежала на возвышении, раздвинув ноги, и Десэ водрузил на ее живот чашу с кровью. В руках у дамы-алтаря тлели свечи из неправильного жира. Десэ принялся бормотать что-то на латыни, зрители нестройным хором повторяли за ним. Ласло потихонечку вытащил из-под возвышения связанного черного петуха. Жрица просто стояла. Аксель поднялся с табуреточки и приготовился являться.

Десэ велел зрителям протянуть руки к чаше и по очереди надрезал их ладони ножом, выдавливая в чашу по несколько капель крови. Посланник позеленел, а лицо гофмаршала хищно заострилось при виде крови. Ласло протянул Десэ петуха, и тот точным, быстрым движением перерезал птице горло. Посланник покачнулся. Десэ произнес заунывную неразборчивую тираду, протянул руки к зеркалу - и Копчик зажег свечу. Дьявол пришел за господами придворными. Лысая голова Акселя проступила за зеркалом, чудовищно подсвеченная снизу. Аксель театрально осклабился. Дамы ахнули, включая даму-алтарь - только жрица молчала. Гофмаршал заулыбался, как дитя. Княгиня тут же с готовностью упала ему на грудь. А посланник упал - просто так, на пол. Ласло ринулся к нему, попытался привести в чувство - и все безуспешно.

- Эль шкандаль, - одними губами произнес Аксель и затем выдал, как и уговаривались, длинную, закрученную фразу на латыни. Посол лежал как мертвый. Десэ сделал красноречивый жест - мол, гасите свечку, главный зритель уже не с нами. Копчик печально задул свечу - похоже, что свальный грех надолго откладывался.

Посланник пришел в себя, но теперь его беспрерывно рвало. То ли Ласло его растряс, то ли поплохело от вида крови. Бедняга запачкал пол и золотые туфельки гофмаршала, козликом прыгавшего вокруг дорогого гостя. Дама-алтарь торопливо оделась, и Десэ быстренько выпроводил всех трех граций вон. Посланник покинул здание, полулежа в тонких, но цепких лапках гофмаршала. Жрица раздернула шторы и принялась за уборку. Аксель и Копчик вышли из своего убежища.

- Если хочешь, можешь забрать эти свечи, - обратился Десэ к Ласло, - завтра мы уезжаем, а лишний багаж нам не нужен.

- И зеркало останется? - спросил тут же Ласло, начинающий эзотерик-практик.

- Хорош я буду на границе с этим зеркалом в обнимку, - криво усмехнулся Десэ, - забирай, если хочешь.

- А кто сдает тебе этот дом? - продолжил расспросы Ласло, осознавший, что наглость - второе счастье, - Надоело мне в крепости трупы нюхать. А тут дом и от работы недалеко, и с клиентами по-соседству.

Десэ переступил через тряпку, которой ловко орудовала его молчаливая жрица, и сказал добродушно: