Четвертое крыло

— Интересно. Никогда не принимала тебя за эксгибициониста.

— А ты толкни — и узнаешь. — Его взгляд опустился на мои губы.

— Ты же вроде бы сказал, что поцелуй был ошибкой.

Мне было плевать, пусть на нас смотрит хоть весь квадрант, если он поцелует меня вновь.

— Он и был, — Ксейден усмехнулся. — Я просто учу тебя, что ножи еще не единственный способ обезоружить противника. Скажи, Вайоленс, ты обезоружена?

Вот же наглый засранец.

Я фыркнула и начала вырывать ножи из ножен, отбрасывая через мат, а он наблюдал с нетерпеливой иронией. Затем я сомкнула ноги на его бедрах и с силой перекатилась влево, положив его на спину. Естественно, он поддался — вряд ли я так легко устроилась бы сверху, если бы он сам этого не хотел, — но я все равно сделала вид, что прижала его к полу, и продолжила вынимать остальные кинжалы.

— И наконец, — сказала я с улыбкой, прижавшись вплотную к нему, и выхватила кинжал из его руки. — Спасибо.

Когда я завладела последним ножом, Ксейден уперся руками в мат и оттолкнулся с нереальной силой, так, что я взлетела и снова впечаталась спиной в мат.

— Это… — Я пыталась отдышаться — этот прием поразил меня до глубины души, а Ксейден оказался между моими ногами. Я всеми силами старалась не прижаться к нему, чтобы убедиться, правда ли он считает тот поцелуй ошибкой. — Нечестно применять свои силы на мате.

Магические. Сексуальные. Неважно. Все равно нечестно.

— Это разные вещи. — Он вскочил на ноги и протянул руку. Я приняла ее и поднялась, чувствуя, как кружится голова. Не сейчас. Потом будешь терять голову. — Эметтерио не разрешает пользоваться силами, чтобы уравнять шансы на вызовах. Но в жизни? Шансы совершенно неравны, и тебе надо учиться пользоваться всем, что есть.

— Я мало что могу, кроме как заземляться, закрываться и переносить по воздуху клочок пергамента.

Я убрала один из новых кинжалов в ножны, потом собрала остальные. Все были замечательные и помечены разными рунами. Какая жалость, что так много от тирской культуры кануло в небытие во время объединения, включая большинство рун. Я даже не знала, что они значат.

— Что ж, похоже, придется поработать и над этим, — он вздохнул и принял боевую стойку. — А теперь оправдай свое прозвище и постарайся меня убить.

* * *

Февраль пролетел, слившись в единое пятно усталости. Ксейден занимал каждое свободное мгновение моего дня, и Даин не раз скрежетал зубами, когда командир крыла забирал меня с тренировок, потому что у него были планы бесконечно важнее.

Обычно кончавшиеся тем, что меня раз за разом уделывали на мате.

Но надо сказать, он со мной хотя бы не нянчился, как Даин, и не подыгрывал, как Рианнон. Он доводил меня до абсолютного предела на каждой встрече — но не дальше, обычно оставляя задыхаться бесхребетной лужицей пота на полу спортзала.

Тут-то обычно Имоджен и напоминала, что мне пора качать мышцы.

Я ненавидела их обоих.

Как бы.

Трудно поспорить с результатами, когда учишься побеждать сильнейшего бойца квадранта. Я пока с ним не справлялась, но меня это не волновало. Это зато значило, что он не поддается.

Еще он меня больше не целовал, даже когда я подталкивала его к этому.

Март пришел вместе с бессчетными футами снега, которые приходилось убирать с плаца перед каждым утренним построением.

А минуты, когда горел след на спине и казалось, что я выползу из собственной кожи, если поток энергии не уймется, напоминали, что у меня до сих пор нет печати. Прошло почти три месяца.

Каждое утро я просыпалась с мыслью, не сегодня ли наконец спонтанно возгорюсь.

— Шарла Гюнтер, — зачитывал капитан Фитцгиббонс, а руки его привычно скользили по замерзшему пергаменту. На этой неделе потеплело, но ненамного. — И Мушин Веди. Мы передаем их души Малеку.

— Веди? — подняв брови, переспросила я Рианнон, уже после построения.

Я плохо его знала, потому что он состоял во Втором крыле, но имя все равно вызвало шок, — по слухам, он был одним из лучших.

— А ты не слышала? — она затянула на шее плащ с меховым подбоем. — Вчера его печать манифестировалась посреди урока Карра, и он сгорел.

— Он… сжег сам себя дотла?

Она кивнула:

— Тара говорит, Карр считал, что он выдержит огонь, но тот пересилил его и…

— Вспыхнул как спичка, — добавил Ридок. — Небось, радуешься, что твоя печать еще скрывается, а?

— «Скрывается» — еще мягко сказано.

Не считая способности, о которой мне даже пошептаться было нельзя, я оказалась ровно тем, что так ненавидела моя мать: посредственностью. Даже Тэйрн или Андарна не могли мне помочь. Печать зависела только от меня, и я, очевидно, не справлялась, о чем постоянно напоминал горящий след на спине.

Крошечная, потайная частичка меня надеялась, что способность еще не проявилась, потому что слишком отличается от остальных — не просто полезная, но и… значительная, как у Бреннана.

— Мне что-то очень сильно захотелось пропустить сегодня уроки, — пробормотала Рианнон, дуя в ладони, чтобы согреться.

— Не прогуливаем, — упрекнул Даин, пронзив нас взглядом. — Остались считаные недели до Битвы отрядов, и чтобы победить, нам нужен каждый из вас.

Имоджен фыркнула: