Четвертое крыло

При виде выражения его лица у меня заныло сердце — это выражение я хорошо знала. Скорбь.

— Не думаешь, что сегодня как-то прохладно для полетов? — спросила я, пытаясь помочь со сменой темы.

В его глазах стояла такая боль, что не умрет никогда, такая, что накрывает непредсказуемой волной и затопляет побережье без пощады.

Он моргнул — и ее как не было.

— Я тебя подожду.

Я кивнула и поспешила переодеться в кожу с мехом, выданную нам для зимних полетов. Когда я вернулась, на лице у него была непроницаемая маска, и я поняла, что сегодня мне двери больше придерживать никто не будет.

Мы прошли по пустеющему двору — кадеты спешили на уроки.

— Ты мне не ответил.

— О чем? — Он не отводил глаз от ворот, ведущих к дороге на летное поле, и мне пришлось чуть ли не бежать, чтобы успевать за его широкими шагами.

— О нелетной погоде.

— Третьекурсники сегодня летают. Каори и другие профессора вас просто жалеют, потому что на носу Битва отрядов и вам нужно упражняться с силами.

Он толкнул ворота, и я поспешила за ним.

— А мне будто не нужно? — мой голос гулко отозвался в туннеле.

— Выиграть Битву отрядов — мелочь в общем плане, а общий план — сохранить тебе жизнь. В следующем году ты попадешь на фронт раньше остальных.

Магические огни играли на чеканных чертах его лица, отбрасывая зловещие тени.

— Так вот что будет в следующем году, — повторила я, когда мы вышли на ту сторону и меня тут же ослепил снег. Сугробы по бокам от тропинки стояли выше человеческого роста. — Я попаду на фронт?

— Неизбежно. Неизвестно, сколько Сгаэль и Тэйрн выдержат друг без друга. Насколько я понимаю, нам обоим придется пойти на жертвы, чтобы угодить им.

Самому ему это явно не угождало, но я это прекрасно понимала. После трех лет в квадранте и мне бы хотелось убраться отсюда подальше. У меня рухнуло сердце — я вдруг поняла, что скоро буду на его месте: выпускаться, не имея власти над тем, что связь наших драконов определяет будущие назначения.

Я кивнула, не зная, что еще сказать, и мы подошли к Полосе препятствий в дружеском молчании.

— Второе крыло, — отметила я, глядя, как по ней носится отряд из отделения Хвоста. — Уверен, что не хочешь потренировать тут свои отряды?

У него поднялся уголок рта — безэмоциональный фасад дал трещину.

— Когда я был первогодком, тоже думал, что победа здесь — это пик всего. Но на третий год все видишь иначе… — его челюсть напряглась. — Просто скажем, что сами игры куда смертоноснее.

Мы направились к лестнице, выходящей на летное поле, но по ней уже спускались люди, и я шагнула в сторону, уступая им дорогу.

Когда же они приблизились, сердце словно подскочило к горлу, и я вытянулась по стойке смирно. Комендант Панчек и полковник Аэтос.

Спустившись первым, отец Даина улыбнулся мне.

— Вольно. Неплохо выглядишь, Вайолет. Вижу летные линии, — он показал на свои на скулах — те самые полоски, остающиеся от летных очков. — Должно быть, много времени проводишь в воздухе.

— Благодарю, сэр. Да, — я расслабилась, но не до конца. — У Даина тоже все хорошо. В этом году он командир моего отряда.

— Он рассказывал, — усмехнулся полковник с взглядом таким же теплым, как и у Даина. — Мира о тебе справлялась, когда мы были проездом у Южного крыла в прошлом месяце. Не переживай, на второй год ты получишь право переписки и сможешь поддерживать с ней связь. Уверен, ты по ней скучаешь.

— Каждый день, — кивнула я, подавляя нарастающие чувства, вызванные этим признанием.

Куда проще притворяться, что за стенами никто не ждет, чем страдать без сестры.

Ксейден напрягся, когда с лестницы сошла мама. Вот проклятье.

— Мама, — вырвалось у меня — она обернулась, и мы столкнулись взглядами.

Прошло больше пяти месяцев с нашей последней встречи, и хоть мне хотелось быть такой же сдержанной, как она, так же держать чувства в узде, я просто не могла. Я не такая, как она, как Мира. Я дочь своего отца.

Оценивающим взглядом она смерила меня с ног до головы — взглядом и генерала, и бывшего кадета Басгиата, — и по завершении осмотра тепла в ее глазах не появилось.

— Слышала, у тебя не получается должным образом овладеть силами.

Я моргнула и машинально отступила, словно расстояние спасло бы меня от этого ледяного укора. Впервые я была даже рада, что не манифестировала печать — не дала ей повода хвастаться.

— С таким драконом, как Тэйрн, я ожидала большего, — она выгнула бровь. — Иначе вся эта невероятная и заветная сила будет… — ее вздох стал клубом пара. — Растрачена впустую.

Я изо всех сил боролась с растущим комом в горле.

— Так точно, генерал.

— Впрочем, недавно ты стала темой для разговоров. — Теперь ее взгляд скользнул по моей макушке, и я поняла, что она смотрит на тронутую серебром косу, которую считала меткой проклятия и советовала мне срезать.

— Да?

Она правда меня обсуждает?

— Мы тут все гадаем, какие силы ты получила — если получила — от золотого дракона? — Ее губы сложились в улыбку, которую она-то наверняка считала доброй, но я слишком хорошо ее знала, чтобы поверить.

«Нет, — по всему телу прокатился рык Тэйрна. — Не говори».