Четвертое крыло

Правой рукой он извлек из ножен на боку кинжал с черной рукояткой. Я в ужасе следила за каждым движением, зная, что он способен убить меня, если захочет. Хотя быстрее было бы просто воспользоваться одним из мечей у него на спине. Он двигался медленно, протягивая кинжал как подношение.

Я взяла его, отметив заточенное лезвие, но потрясла меня рукоятка с вырезанными рунами.

— Ты забрал это со стола моей матери? — я вскинула взгляд.

— Нет. У твоей матери есть такой же, наверное, потому же, почему он нужен и тебе. Против вэйнителей. — В его глазах было столько жалости, что у меня внутри все сжалось.

Кинжал. Нападения. Все сходилось.

— Но ты говорил, нет ни шанса, что мы будем сражаться с чем-то подобным, — прошептала я, цепляясь за остатки надежды, что все это какой-то ужасный розыгрыш.

— Нет, — он придвинулся с протянутой рукой, но уронил ее, словно передумал. — Я говорил, что надеялся: если эта угроза существует, руководство о ней скажет.

— Ты извращал правду, как тебе удобней. — Моя рука сомкнулась на рукоятке кинжала — и я почувствовала, как он гудит от энергии.

Вэйнители существуют. Вэйнители. Существуют.

— Да. И я мог бы тебе соврать, Вайоленс, но не вру. Что бы ты сейчас ни думала — я никогда тебе не врал.

Ну да. Конечно.

— И как мне это проверить?

— Потому что больно думать, что мы живем в королевстве, способном на такое. Больно перестраивать заново весь свой мир. Ложь утешает. Правда ранит.

Чувствуя гул энергии в кинжале, я обожгла Ксейдена глазами.

— Ты мог бы рассказать когда угодно, а сам скрывал.

Он вздрогнул:

— Да. Надо было рассказать уже многие месяцы назад, но я не мог. И я рискую всем, рассказывая сейчас…

— Потому что вынужден, а не потому что хочешь…

— Потому что, если твой лучший друг увидит это воспоминание, все пропало, — перебил он, и я охнула.

— Ты не знаешь, что…

— Даин не нарушил бы правила, чтобы спасти твою жизнь, Вайолет. Как думаешь, как он поступит с этим знанием?

Как поступил бы Даин?

— Я верю, что он не поставил бы Кодекс выше страданий людей за нашими границами. А может, я бы возвела против Даина щиты. А может, он проявил бы уважение и не стал бы заглядывать мне в голову, — я прищурилась. — Вот только мы не узнаем, как было бы, да? Ведь это ты не верил, что я поступлю правильно, Ксейден, так?

Он всплеснул руками.

— Это важнее нас с тобой, Вайоленс. И наше командование не остановится ни перед чем, лишь бы и дальше отсиживаться за чарами и держать существование вэйнителей в тайне, — он хрипло взмолился: — Я видел, как казнили моего отца за то, что он пытался помочь тем людям. Я не мог рисковать и тобой. — С каждым словом он оказывался ближе ко мне, ускоряя мой пульс, но я больше не давала сердцу принимать решения за голову. — Ты любишь меня, и…

— Любила, — поправила я, отступая в сторону, чтобы легкие наконец послушались меня, и я сумела вздохнуть.

— Любишь! — крикнул он, остановив меня и приковав к нам взгляды всех всадников в пределах слышимости. — Ты меня любишь.

Один из угольков в груди попытался вернуться к жизни, но я раздавила его раньше, чем он разгорелся.

И медленно повернулась к нему.

— Все, что я чувствую… — я сглотнула, с трудом держась за гнев, чтобы не развалиться на куски, — …чувствовала к тебе, основано на тайнах и обмане.

Стыд пылал на моих щеках — стыд за то, что мне вообще хватило наивности в него влюбиться.

— Все, что произошло между нами, Вайоленс, — правда. — От напора, с которым он это говорил, сердце ныло все сильнее. — А остальное я объясню со временем. Но прежде чем мы отправимся в наш форпост, я должен знать, что ты мне веришь.

Я взглянула на кинжал и услышала слова из отцовского письма так же отчетливо, как если бы он их произнес вслух. «Я знаю: когда придет время, ты сделаешь правильный выбор». Он предупредил меня единственным доступным способом — через книги.

— Да, — сказала я, возвращая кинжал. — Я тебе верю. Но это не значит, что я тебе доверяю.

— Оставь себе, — он тут же расслабился и вздохнул от облегчения.

Я убрала клинок в ножны на бедре.

— Отдаешь мне оружие после признания, что месяцами водил меня за нос, Риорсон?

— Конечно. У меня есть еще, и если летуны говорят правду и вэйнители направляются на север, он может тебе понадобится. Я не врал, когда говорил, что жить без тебя не могу, Вайоленс. — Он медленно отступал, скривив губы в печальной улыбке. — А беззащитные женщины меня не привлекают, не забыла?

Я еще не была готова шутить с ним.

— Просто летим в Альдибаин.

Он кивнул, и через несколько минут мы поднялись в воздух.

«Мы не врали тебе. Просто недоговаривали», — сказала Андарна, держась за Тэйрном, чтобы спрятаться от ветра.

«Это называется ложь через умолчание», — возразила я.

И такой сегодня хватало.