Жаль, конечно, что храм всего лишь устройство, инструмент, который ничего не знает, чем руководствовались его создатели. Он лишь честно выполняет свою миссию. Даже об окружающем мире, полном людей, он судит по памяти тех, кто удостоился общения с ним. А это, между прочим, кроме древнейших времен, все были пришельцы. Через него прошло множество людей, но тех, кто смог по-настоящему осознать происходящее, правильно читать его речь, было всего четверо, включая и вашего покорного слугу. Вопросы, вопросы. Откуда, например, взялись остальные? Храм говорил, что они все из одного мира — и что с того? У них был свой язык, их имена мне ничего не говорили, даже то, как попали они на Мау, разобрать было невозможно. Храм сообщил — в их мире существовал портал, вроде «Дороги домой», который обладал собственным разумом, отбирающим претендентов. Как люди попали туда, по каким правилам этот портал отбирал путешественников, почему их было так мало? Он этого не знал. Точнее, он отвечал, но я не мог разобрать смыслы. Другой язык, другие обычаи — что, например, значит «улахуэ»? Генетический критерий? Но что он значит? Или другой вопрос: очевидно, Земля послужила своеобразным донором для заселения как Мау, так и, по крайней мере, еще одного мира, так почему же храм не знал ни одного гостя с моей планеты?
Кстати, он считал, что мы генетически сильно отличаемся. С его слов, в основном это проявляется в поведенческих реакциях, в меньшей мере во внешнем облике. С другой стороны, он и про меня сообщил, что я сильно отличаюсь от обитателей Мау. Откуда ему знать, если он общается только с элями? Вопрос родился с запозданием, да и был не так уж важен — я все время забывал спросить храм об этом. Если бы он не сказал про разницу, я бы ни за что сам не подумал. Внешний вид местных вполне укладывается в земные рамки. Более того, черты лиц темнокожих потомков древних выглядят более чем привлекательными для меня. У меня жена из них и ребенок. Конечно, скелле во многом сильно отличаются от обычных женщин, но ведь это последствия их дара, а не приобретенных генетических отличий. Или я не прав? Спросить его или ну, на фиг?
Очередное облако нависло над островком, даря благословенную в местных условиях тень. Сквозь шелест ветра я скорее почувствовал, чем услышал шаги.
— Ты добился чего хотел, эль?
Рядом замерла Ной — непроницаемо отстраненная, даже немного отрешенная, она уставилась на безучастный храм, плескавшийся в море у самой линии прибоя. Я знал эту женщину и понимал — такой она становилась, когда была чем-то смущена или взволнована.
— В чем дело, Ной?
Она посмотрела на меня, слегка выгнула бровь, я пожал плечами и решил не развивать тему:
— Частично добился. До храма, как видишь, добрался и наговорился вдоволь.
— Хочешь сказать, храм не дал того, что ты искал? — она говорила слегка высокомерно, сухо цедя слова — явно что-то задумала или чем-то недовольна.
— Ответы всегда рождают новые вопросы, — отделался я общей фразой, Ной поморщилась.
— Илия, меня беспокоит, что теперь будет. Орден не зря потратил столько сил, чтобы остановить тебя.
— Почему не зря? Очень даже зря! — я уже не интересовался морем, понимая, что Ной пришла не просто так. Пока я не объявил, что наша миссия закончена и мы можем возвращаться, она старательно избегала общения. Да и я, честно говоря, был слишком поглощен новой игрушкой. Но теперь Ной, я не сомневался, намеренно нашла меня в тот момент, когда рядом никого не было. Как это часто бывает, назрел разговор, необходимости в котором я не испытывал или не осознавал.
— Ничего не будет — можешь не переживать. Храм — инструмент своих создателей — вы называете их богами. Он, как фильтр, отсеивает тех, кто может общаться с ним, в поиске того, кому можно доверить некое поручение.
Глаза Ной сузились, она на мгновение отвернулась, как будто заинтересовавшись игрой света на волнах.
— Ты принял это поручение? В чем оно состоит? И почему он выбирает лишь тех, кто пришел на Мау со стороны? Почему он не общается с нами?
Я вздохнул. До конца этот момент не был понятен и мне. Храм не знал замысла творцов, он просто выполнял функцию.