Четвертый долг

Он сказал мне сегодня вечером. Лежа в моих объятиях, полагая, что он в безопасности, он рассказал, что сделал со своим братом. С одной стороны я могу понять это ― провести всю жизнь, зная, что ты на втором месте, только чтобы сорваться, когда то, чего ты хочешь больше всего на свете, мучает тебя. Но с другой стороны я никогда не смогу понять, потому что никогда не была такой эгоистичной, эгоцентричной или жестокой. Одно я знаю точно ― его дети прокляты. Даже те, кто не заражен его безумием, погибнут из-за того, что их отец сделал с их матерью и дядей.

Пронзительный звон нарушил мою концентрацию.

Нет!

Я должна была выяснить, что сделал Кат. Почему были прокляты Джетро, его братья и сестра? Что, черт возьми, произошло много лет назад?

Прошло три дня. Три ночи, я спала на простынях больше не пропитанных ароматом Джетро. Три утра я расхаживала, волновалась и умоляла. Дениель был в отъезде, оставив меня наедине со скукой, а не с пытками. Я не видела ни Вона, ни Ката, меня держали в изоляции, запертой в своей комнате, как истинную пленницу.

Провести три дня в подвешенном состоянии ― святотатство. Я хотела отомстить. Однако мой разум не мог перестать беспокоиться. Джетро, Джетро, Джетро. Все остальное не имело значения.

Беспорядочный звон не прекращался; я оторвала взгляд от пустой страницы. Больше ничего не было. Моя мать оставила эту тайну неразгаданной.

Дневник Уивер был единственной вещью, способной отвлечь меня от повторяющихся мыслей о Джетро. Однако чтение дневника вызвало у меня странное ощущение, ― как будто я приподняла завесу, погрузившись в капсулу времени, и взглянула на Хоксридж ― «тогда и сейчас». Слышать о Джетро, когда он был маленьким, о Брайане, влюбленном в мою маму, и даже о том, как Бонни благодарит Эмму за то, что та шьет ей платья, ― это было нереально.

Неправильно.

Звон. Звон. Звон!

Отбросив дневник, я выбиралась из постели. Преодолевая препятствия в комнате, я всматривалась в ярды абрикосовой шерсти, ища источник звона. Отодвинув ткань и открыв небольшую каморку внутри шкафа, я нашла источник.

Какого черта? Почему я раньше не видела этого?

Срывая телефонную трубку с потускневшей базы, я поднесла ее к уху.

― Алло?

Мгновенно, женский голос начал говорить:

― Он очнулся.

Мои колени подкосились.

Ударившись о комод, схватилась за его край. Прилив адреналина пропитал мой организм, как тропический ливень. Неважно как сильно я молилась и надеялась, что он останется в живых, на самом деле я в это не верила.

― Ты… ты уверена? ― Мой голос был тихим, как мышь. ― Почему ты так уверена в этом?

Не давай мне ложной надежды. Я не смогу этого пережить.

― Я уверена, ― Жасмин радостно фыркнула. ― Я разговаривала с ним.

Мое сердце затрепетало, ликуя от радости. Наклонившись вперед, я уткнулась лбом в дрожащие руки.

― Слава богу.

Жасмин не сказала ни слова.

Я тоже молчала.

Мы обе шумно дышали, испытывая счастье, доставшееся нам с огромным трудом.

Все изменится к лучшему.

Позволив информации осесть, я сосредоточилась на другом человеке в своем сердце.

― Ви… ты его перевезла?

― Да. Он в другой комнате. В тепле и с регулярным питанием. ― Она замолчала. ― Я присмотрю за ним. Обещаю.

Я зажмуривалась.

― Спасибо.

Повисла неловкая пауза, усиливая нашу негласную потребность поговорить о Джетро.

Джетро все еще наследник. Он положит этому конец. Я знаю, что так и будет.

― Жасмин? Как… как долго…

Как долго он будет отсутствовать?

Я была ненасытной. Он очнулся всего несколько минут назад, но я хотела его сейчас. Я хотела прикоснуться к нему, поцеловать, обнять ― убаюкать в своих руках. Но это была не единственная причина. Настоящая причина была как зловещий крах моей радости. Как долго мне придется терпеть капризы Ката?

Последние три дня мне везло. У меня не было иллюзий, что удача продлится долго.

Жасмин читала между строк.

― Не имеет значения, как долго. Ты моя. Я сделаю то, что обещала, Нила.

На глаза навернулись слезы.

― Я знаю.

Ты сделаешь все, что в твоих силах, но, в конце концов, я одна.

Так же, как я была одна, когда Джетро управлял моей судьбой. Ничего не изменилось. Я должна вырезать их мерзкие сердца.

― А Ке… ― я оборвала себя.

Используй загадки и коды. Кто знает, какие линии прослушиваются, и у каких стен есть уши.

― Другой… он очнулся?