Четвертый долг

— Ничего. — Откинув ее короткие волосы, я уткнулся носом в ее шею. — Я больше не хочу об этом говорить.

Между нами воцарилась тишина. Нила хотела задать еще несколько вопросов, колючки любопытства впились в мою кожу, как шипы, но она проглотила их.

— Ты не спросил меня, как я сбежала, чтобы увидеть тебя. — Вывернувшись из моих объятий, она легла на спину, похлопывая по одеялу рядом с собой. — Теперь они держат меня взаперти, чтобы я не могла сбежать через холл.

Снова откинувшись, я незаметно держался за заживающий бок, испытывая дискомфорт от усиливающейся боли.

— Как же ты выбралась?

Ее зубы блеснули в темноте.

— Я вскарабкалась по водосточной трубе возле своей ванной и использовала заросли на башне, чтобы спуститься на землю.

Я застонал.

— Черт, Нила.

Хоксридж эволюционировал на протяжении веков: внутренняя сантехника была новым дополнением с неприглядными трубами, разрушающими красоту фасада. Мои предки делали все возможное, чтобы скрыть их с помощью травы, выращивая лоскутное одеяло на здании. Это был бы легкий подъем, но не для тех, кто страдает головокружением.

— Это было глупо.

Если бы я знал, что ей придется красться, рискуя сломать себе шею, я бы не вызвал ее.

Кого ты обманываешь?

Я бы пошел за ней, если бы она не получила мою записку. Находясь в поместье — так близко, но так далеко, — я не мог этого вынести.

— Ты могла упасть. — Я провел пальцем по ее красивой шее под бриллиантовым венком. — Ты могла навредить себе ни за что.

— Ни за что? Ты вряд ли ничто. — Она вздрогнула от моего прикосновения. — Я бы прилетела сюда со сломанными крыльями, просто чтобы быть с тобой.

Воздух стал наэлектризованным.

— Ты делаешь меня лучше. — Прижавшись, друг к другу мы легли нос к носу. — Я хочу заслуживать тебя каждый гребаный день.

Ее губы приоткрылись, взгляд впился в мой рот. Ее мысли переключились с разговоров на секс, увлекая меня все глубже в свои чары.

Я пережил годы ужаса.

Прошел через столько стадий отрицания.

Изо всех сил старался вспомнить, кем я был под наплывом команд от Ката. Но одним взглядом Нила разорвала меня на куски и пролила свет на человека, о существовании которого я забыл. Человек, который нашел счастье в животных, а не в людях. Человек, который так старался угодить, но только сломался. И мальчик, который встретил девочку в прошлом, который был воспитан ненавидеть ее, сказал, что будет пытать и убьет ее, только чтобы найти в себе мужество любить ее вместо этого.

— Я хочу тебя. — Я наклонился, чтобы поцеловать ее. — Я всегда хочу тебя.

Наши губы соприкоснулись; ударные волны пробежали по моему позвоночнику. Мой член стал толще, и Нила снова взяла меня в заложники. Ее дыхание прерывалось, легкие хрипели. Я отстранился. Она была больна, и ей некому было помочь. Сколько еще гребаных секретов она скрывала от меня?

— Ты заболела?

Она покраснела.

— Ничего страшного. Просто простуда. Я в порядке.

Это была не просто простуда, и она была не в порядке. Я снова подвел ее. Но как бы я ненавидел ее ложь, я любил ее еще больше за то, что она была такой самоотверженной.

Я не заслуживаю этой женщины.

Нила снова прошептала мне в губы:

— Кроме того, сейчас все это не имеет значения. Ты вернулся. Мы можем бежать.

Я замер.

Бежать?

Больше некуда было бежать.

Она отстранилась, ее лицо медленно погрузилось в отчаяние.

— Подожди… ты ведь здесь ради меня, не так ли? — Ее голос дрожал. — Мы покидаем это место. Сегодня вечером мы бежим. Мы вылечим тебя и покончим с этим, когда ты будешь достаточно сильным. Ты должен забрать меня отсюда, Джетро. Я не могу вернуться. Я не могу.

Мое сердце сжалось. Я хотел вырезать свою душу, чтобы она поняла.

— Я здесь ради тебя, Нила. Тысячу раз здесь ради тебя.

Она попятилась назад, но я поймал ее запястье.

В ее глазах блестели слезы.

— Но сегодня ты не собираешься меня спасать?

Я собираюсь спасти больше, чем тебя. Неужели ты не понимаешь?

Так много жизней зависело от моих поступков… так же, как всегда.

— Мы не можем бежать. Я не собираюсь убегать снова.

Она вытерла слезу, отказываясь смотреть на меня.

Я застонал, проводя пальцем по полупрозрачной коже ее запястья.

— Бегство больше не вариант. Если я побегу зализывать раны, он снова победит. Сейчас у нас есть элемент неожиданности. Они думают, что я мертв. Это дает мне прекрасную возможность положить этому конец. Быть свободным. Это должно произойти сейчас.

— Но ты недостаточно здоров.

Взяв ее за руку, я положил ее себе на бок. Стиснув зубы от вспышки боли, я зарычал:

— Я доказал тебе, что жив, трахнув тебя. Я здесь, чтобы спасти тебя; это мое последнее слово. Но есть и другие, кого я должен спасти.

Она выдохнула, зная, что я прав, но не готовая принять это. Ее эмоции стали эгоистичными, она хотела оставить меня для себя. Она уже согласилась, что мы не можем сбежать, — это было написано на ее лице, — но это не остановило ее от обманчивого момента.