Четыре писаки

– Я позвал тебя не для того, чтобы читать мне мораль, Энди, – рассвирепел Десмонд, наливаясь кровью. В эту минуту он готов был убить сестру на месте, и он бы мог сделать это голыми руками. А заодно бы, свернул шею и этому толстяку и – с превеликим удовольствием. Но вскоре ему пришлось успокоиться, ибо сила была на стороне Хоумера, а сестра могла провести своего нерасторопного братца, дав ему фору в смекалке. Хоумер это быстро понял из беглой беседы и решил делать предпочтительную ставку на Линду. Энди не столько интересовала возможность поживиться за счёт медленно умирающего детища Хатчинсонов, сколько сама игра, а ещё и смутная перспектива того, что Линда начнёт его обхаживать, а может и приедет к нему в Луизиану, где у него есть столько проголодавшихся аллигаторов и прочие возможности потешиться с такой миловидной девочкой.

– Раскрою вам немного и свои карты, друзья мои, – заговорил Энди со всей возможной доверительностью тона и душевностью мимики. – Дело в том, что я здесь ещё и по вопросу, связанному с моим партнёром из Ванкувера. Человек этот – китаец. На них здесь смотрят несколько косо, ибо народ уверен, что они составляют свои огромные капиталы трудами неправедными, хотя это и не всегда так. Не исключаю, что они не чаще белых грешат против закона. Но так уж повелось и от общественного мнения не отвернёшься. Так вот, этот сын Поднебесной страстно желает стать причастным к Фонду Рокфеллера. Из кожи лезет и готов отвалить огромные деньжищи, лишь бы стать своим человеком в Фонде, уважаемым не меньше прочих кооператоров. Я намерен помочь ему. Но для этого мне требуется открыть его истинное лицо, завести досье с компроматом, чтобы, при случае, можно было манипулировать им, когда он, по моей протекции, окажется в Фонде. Вы могли бы помочь мне. Уверен, что у вас здесь найдутся знакомые журналисты, которые рады сунуть свой нос куда угодно, пусть даже замарать его чужим калом.

– А как же! – бодро воскликнула Линда. – С одним из них я виделась в этих стенах не далее, чем вчера.

– Уж не придурка Рафлсона ли ты имеешь в виду? – хмыкнул Десмонд.

– Думаю, что этот придурок даёт тебе фору в любом интеллектуальном вопросе, братец, от того ты его так и обзываешь, – звонко рассмеялась Линда.

– Да он же историк и на другое, кроме как копание в энциклопедиях, или штампование дешёвых романчиков, не способен.

– Во всяком деле нужна фантазия, а её ему не занимать. Ты же лишён этого дара напрочь. Он мне позвонил сегодня утром и сравнивал мою внешность с Анной Болейн. Припоминаю, что она была черноокой, но это не имеет значения. Да и была ли она столь златовласой, как я – вопрос. Главное, что он увлечён женщиной, жившей добрых четыре века назад. Тебе, с твоим тоскливым практицизмом, такого не понять, брат.

– Да просто он на тебя глаз положил и хочет охмурить таким экстравагантным манером, – усмехнулся Десмонд.

– Пусть так. Но каков полёт фантазии!

– Вы, в самом деле, не похожи на портреты Анны Болейн. Уж я-то кое-что смыслю в живописи. Но Ваши волосы, пожалуй, вполне напоминают её шевелюру. А ещё и рыжих дев Кранаха старшего, – заметил Энди.

– Этот фрукт Дастин изучает эпоху Тюдоров и от того и изощряется по поводу жён Генриха Восьмого, – отмахнулся Десмонд. – На твоём месте я бы уж тогда привлёк лучше Дигби. Парень себе на уме.

– Он – не журналист. К тому же – сопляк совсем ещё, – покачала головой сестра. – Этого хмыря… я прозвала, про себя, Прачкой.

– Но слюнтяй Мэйсон мог бы помочь получше блажного историка… имя его связано с вольными каменщиками-масонами. Он просто не может быть бесполезным.

– Брось ты! Убоги твои фантазии.

– Друзья мои, – сказал Энди. Мне надо найти профессионального журналиста, а не каких-то дилетантов. Такого, чтобы предоставил мне максимум компромата на моего китайца. Ты ещё предложи своего Айзека, который способен лишь трепаться. Если у тебя нет таких знакомств, Десмонд, оставайся со своим колоссом на глиняных ногах один на один.

В этот момент Линда сильно злилась на себя, что она не знает ни единого толкового журналиста с опытом.

– Найду репортёра, Энди, как пить дать – разыщу и очень скоро, – сказал Десмонд.

– Давай, дерзай. Через пару дней позвоню тебе, узнаю, как продвигается общее дело. А с сестрой вы должны быть на равных и нечего ссориться из-за наследства. Если и помогу, то вам обоим. А теперь мне пора, – вставая, Энди взял с пола свой тускло-серый кейз с нотбуком. – Рад был познакомиться, Линдочка, – с этими словами он сунул ей в руку, незаметно от брата, визитку со своим телефонным номером.

Сестра Десмонда поняла, что следует позабыть об утехах с молодыми красавцами и обратить взоры хоть бы и на обрюзгших толстяков: «А ведь какой ум кроется под его, заплывшей жиром, физиономией!»