Четыре после полуночи

Он вытащил вилку телефона из розетки – кто бы ни звонил, когда он подходил к дому, подождет еще немного (всегда пожалуйста) – и пошел в гостиную.

Морт привычно разложил подушки – одну под голову и одну под шею – и стал смотреть на озеро, где тонуло солнце в конце слепящей золотой дорожки. Еще никогда в жизни мне не было так чудовищно плохо и одиноко, подумал он с некоторым удивлением. Затем веки медленно опустились, прикрыв покрасневшие глаза, и Морт Рейни, которому еще только предстояло столкнуться с настоящим ужасом, заснул.

12

Ему приснилось, что он в классе.

Это был знакомый класс, хотя Морт не мог объяснить почему. Он был в классе с Джоном Шутером. На сгибе локтя Шутер держал хозяйственную сумку. Из сумки он вынул апельсин и задумчиво подбрасывал и ловил его одной рукой. Он смотрел в направлении Морта, но не на него: его взгляд словно притягивало нечто, находившееся за плечом Морта. Рейни повернулся и увидел шлакобетонную стену, школьную доску и дверь с матовым стеклом. Через секунду он разобрал надпись на обратной стороне матового стекла.

«Добро пожаловать в школу ударов судьбы», – значилось там. Надпись на доске прочесть было проще: «“Время сева”, рассказ Мортона Рейни».

Что-то просвистело над плечом Морта, едва не попав в его голову. Апельсин. Морт отшатнулся, съежившись, и апельсин, ударившись о доску, лопнул с отвратительным хлюпающим звуком и залил написанное кровью.

Морт повернулся к Шутеру. Прекратите! – крикнул он дрожащим бранчливым голосом.

Шутер снова полез в сумку. В чем дело? – спросил он спокойно и твердо. Разве ты не умеешь сразу распознавать кровавые апельсины? Что же ты за писатель тогда?

Он бросил новый апельсин и забрызгал темно-красным имя Морта. Медленные красные струйки поползли по стене.

Хватит! – закричал Морт, но рука Шутера снова медленно и неотвратимо опустилась в сумку. Длинные мозолистые пальцы впились в кожуру очередного апельсина – кровь выступила через поры крохотными каплями.

Не надо больше! Не надо! Пожалуйста! Не надо! Я призна́юсь! Я призна́ю все, что угодно, только прекратите! Все, что угодно, только перестаньте! Только…

13

…прекратите, только прекратите…

Морт куда-то летел. В последнюю секунду он схватился за край дивана, предотвратив короткое и наверняка болезненное падение на пол. Поспешно перекатившись к спинке, он несколько секунд лежал, вцепившись в подушки, дрожа и пытаясь удержать обрывки сна.

Что-то о классе, кровавых апельсинах и школе ударов судьбы. Образы стремительно стирались; остальное вообще ушло. Все это было реальным. Слишком реальным.

Открыв наконец глаза, Морт, к счастью, мало что увидел: закат давно отгорел. Мышцы ужасно затекли, особенно у основания шеи: должно быть, он проспал часа четыре или пять. Он осторожно подошел к выключателю, удачно разминувшись с восьмиугольным стеклянным кофейным столиком (появилась мысль, что чертов столик обладает каким-то разумом и с наступлением темноты передвигается, чтобы было удобнее кромсать хозяину голени), затем направился в холл звонить Эми. На ходу Морт посмотрел на часы. Четверть одиннадцатого. Выходит, он проспал больше пяти часов… и не в первый раз. Но все равно ему не придется целую ночь ворочаться с боку на бок. Судя по опыту последних дней, он провалится в сон, едва голова коснется подушки.

Морт снял трубку, удивился мертвой тишине и тут же вспомнил, что вырвал проклятому аппарату ядовитый зуб. Он пропустил провод между пальцами, нашел штекер, повернулся, чтобы вставить его в гнездо, и… замер. Отсюда через маленькое окно слева от двери черного хода было видно крыльцо, где таинственный и неприятный мистер Шутер вчера оставил под камнем свою рукопись. Морт увидел, что на мусорном ящике что-то лежит. Что-то белое и что-то темное. Темное выглядело отвратительно: на долю секунды Морта окатило испугом, что там копошится огромный паук.

Уронив телефонный провод, он поспешно включил свет на крыльце. После этого какое-то время – Морт не знал, долго или нет, и не хотел знать, – он не мог сдвинуться с места.

Чем-то белым оказался листок бумаги – простой листок для пишущей машинки, восемь с половиной на одиннадцать дюймов. Хотя мусорный ящик был в добрых пятнадцати футах от места, где стоял Морт, слова на листке были выведены размашисто и читались легко. Шутер писал либо карандашом с очень мягким грифелем, либо куском угля для рисования: «ПОМНИТЕ, У ВАС ТРИ ДНЯ. Я НЕ ШУЧУ».

А чем-то черным оказался Бамп. Шутер сломал коту шею, прежде чем прибить его к крышке мусорного ящика отверткой, взятой в пристройке дома Морта Рейни.

14