Четырнадцать красных избушек

Суенита(выходя, зажмуривается, трет руками свое исхудалое тело). А где красноармеец Егор? – он мой муж!

Гармалов. Я здесь, Суенита Ивановна!

Суенита. Весь срок отслужил?

Гармалов. Освобожден досрочно по успехам. Прибыл на постоянное местожительство в бессрочный отпуск – на помощь колхозному строю!

Суенита обнимает Гармалова. Тот, в ответ, осторожно прижимает ее к себе и держит в скромных объятиях.

Суенита. Ты не будешь классовым врагом?

Гармалов(отстраняясь). Я красноармеец. Не сметь оскорблять!

Суенита(привлекаясь к нему). Я любить тебя буду, женою стану опять.

Гармалов. Спасибо, Суенита Ивановна! Я буду стараться быть полным ударником!

Суенита. Ну гляди – старайся! У нас здесь томление стоит от голода и классовых врагов, мы корабль ждем с хлебом и овцами своими… Не видно там паруса? (Глядит в море.) Немножко ветер начинается… (Мужу.)

Гармалов. А сын где?

Суенита. У Ксюши. Погляди его и ступай трудиться – переделывай все, что Антошка сделал.

Хоз. Антошка сам беспримерный ударник!

Суенита. Молчи: у тебя бдительности нету никакой! У Антошки непрочно все выходит: вырыл колодезь – он сухой стоит, сто гирь из глины обжег – они рассыпались, тюрьму эту сделал – преступнику там жутко и можно убежать! Нам нужно, чтобы все было прочно и навеки… Твой Антошка – несерьезный пустяк!

Хоз(кротко). Я молчу.

Суенита(Гармалову). Поцелуемся теперь.

Гармалов, вытерев рот, нежно целует Суениту, оберегающе обнимая ее.

Я люблю тебя: нам нужны мужья и верные колхозники.

Гармалов(четко). Буду стараться жить строго – как мужем твоим, так и колхозником.

Хоз(задумчиво). Мужчины в мире исчезают, но женщины остаются вечными.

Гармалов. До свиданья, Суня.

Суенита. Приходи вечером ко мне – я тебе трудодень запишу по фактической выработке.

Гармалов уходит.

Хоз. Суенита!

Суенита. Ну что, дедушка Хоз?

Хоз. Давай поцелуемся.

Суенита. Не в губы только.

Хоз. Куда хочешь – лишь бы тело было твое.

Суенита. Тебе тело только – мировоззренья ты не любишь.

Хоз. Тело, только тело.

Целует Суениту в висок.

Люблю эту сущность! Девочка, нет ли чего у тебя химического?

Суенита. Нету, дедушка, ты уж и так всю аптеку нашу съел. Возьми пойди у Ксени жавель, я ей давно велела купить.

Хоз. Пойду пожую жавель этот. (Уходит.)

Суенита(одна). Не видно в море никакого корабля!.. Какой яркий свет горит везде – должно быть, весело сейчас в мире жить!.. Шум какой-то слышен! Что там делается на всем свете? (Озадаченно всматривается в пространство и прислушивается.) Там империализм, там скучно и жутко, я одна здесь на берегу, а позади меня весь целый Советский Союз большевиков… Но я ослабла, на мне ребра стали видны, меня муж любить не будет… Скорее надо зимние овчарни делать, хлеб беречь буду, сама караулить, сама не спать… (Слышен далекий гармонический гул. Суенита следит за небом.) Аэроплан летит над пустыней! Он тоже наш – в нем капля нашей колхозной крови. Пусть летит выше, мы вытерпим!

Приходит Ксения.

Ксения. Суня, еды нету никакой, мужики все томятся. Антошка блюет – бешеной травы сейчас наелся.

Суенита. Надо хлеб и овец было беречь от кулаков. Пусть терпят теперь – это им наука и техника.

Ксения. Во мне молоко пропадает – детей наших с тобой нечем кормить.

Суенита. Сукровицу выдавливай из себя, как я своего вчера кормила.

Ксения. Суня, народ ведь подымется.

Суенита. Подкулачники не народ – они лягут, а не подымутся.

Ксения. Суенита, неужели душе с телом расставаться от жизни такой!

Суенита. Ксюшка! Ты меня на Бога берешь! Ступай к черту! Давала сосать моему мальчику?

Ксения. Давала. Твой мужик ему жеваный хлеб в рот сует – он с собой куски принес.

Суенита. Пусть сует… Слушай, возьми моего мужика, ступай скорей на мясной совхоз – может, за всю траву нашу они овцу нам променяют!

Ксения. А ребенка кто накормит без меня?

Суенита. Я накормлю, уходи скорей.

Ксения. У тебя молоко высохло.

Суенита. Не твоя забота, кости свои дам глодать.

Ксения(дружелюбно). Суня, а ты сама давно не ела?

Суенита. Я в Астрахани уху хлебала, двенадцать дней прошло.

Ксения. А как же ты?..

Суенита. Ступай отсюда, как я велела! Ты меня не пугай и не ласкайся: ишь кулацкая неженка какая, то в драку лезет, то в слезы.

Ксения. Не бурчи ты на меня, сучья старушка стала какая! Несимпатично глядеть на тебя: аж противно! (Отправляется.)