Чингисхан. История завоевателя Мира

Тем временем султан Джелал ад-Дин, бежавший из Хорасана от монголов, достиг крепости Куджуран и освободил Шамс аль-Мулька, которого он отправил в Газни, чтобы тот приготовил все для его проживания там в качестве правителя. Шамс аль-Мульк прибыл в тот самый день, когда крепость была взята, и сообщил радостное известие о приближении султана Джелал ад-Дина. Через неделю прибыл сам султан, и войска перешли на его сторону и собрались вокруг него со всех сторон и обеспечили его всем, что полагалось королевской особе. Ямин-Мелик, который в то время был в Индии, услыхал о прибытии султана и поспешил к нему. Также и Игхрак-Мелик прибыл к султану из Пешавара с войском халаджей и туркменов. И Азам-Мелик и Мелик-Шир с полчищами гурийцев также отдались под власть султана. И так вокруг него собралось хорошо снаряженное войско из шестидесяти или семидесяти тысяч человек

С этими силами султан проследовал в Парван[1314], который /196/ лежит на границе Бамиана, где пересекается много дорог и где он надеялся узнать о происходящих событиях. Тем временем около десяти или двенадцать тысяч человек, преследовавших султана, появились перед Газни. Поскольку в городе не было войска, ничто им не препятствовало, и они вошли в город, прежде чем его обитатели узнали об их присутствии. Одни занялись поджогом Пятничной мечети, а другие стали убивать людей, которые попадались им на улицах. Пробыв там один день, они взяли проводника проследовали в Парван, продолжая преследовать султана. Там они вступили в бой. Султан одержал победу, и монгольское войско вернулось к Чингисхану в Талакан.

После победы султана между халаджами, тюрками и гурийцами, с одной стороны, и хорезмийцами, с другой, возник спор о том, как поделить захваченных в качестве добычи лошадей. Результатом стал разлад в войске султана; и Игхрак-Мелик и Азам-Мелик повернули назад вместе со всеми халаджами, туркменами и гурийцами и направились в Пешавар, а султан проследовал в Газни с оставшимися при нем тюркскими и хорезмийскими войсками.

Покинув султана, Игхрак-Мелик, Азам-Мелик и другие эмиры отправились в Нинграхар[1315], который был владением Азам-Мелика и где он принял их как гостей, предлагая им освежающие напитки и всевозможное внимание. А Игхрак-Мелик смертельно враждовал с Нух-Джандаром, эмиром-халаджем, у которого были пять или шесть тысяч палаток. И Игхрак-Мелик отправился в Пешавар с двадцатитысячным войском, в то время как Нух-Джандар остался на пастбище в Нинграхаре. Когда Саиф ад-Дина Игхрак-Мелика /197/ отошел от Азам-Мелика на одну стадию, он отправил ему такое послание: «Мы с тобой как отец с сыном. Я отец, а ты — сын. Если ты хочешь угодить мне, не позволяй Нух-Джандару жить на твоей земле и не позволяй ему остаться здесь». Азам-Мелик отвечал так: «Мусульманским армиям не подобает враждовать в такое время, как это». И в сопровождении пятидесяти всадников из числа его военачальников он отправился вслед за ним, чтобы осуществить примирение между ним и Нух-Джандаром. Саиф ад-Дин Игхрак приветствовал его и попросил его присесть и испить с ним вина. Азам-Мелик заговорил о Нух-Джандаре и начал ходатайствовать о нем, но Игхрак не желал слушать. Неожиданно он, пьяный, вскочил на коня и отправился в лагерь Нуха в сопровождении сотни всадников. Нух, думая, что он пришел с добром, вышел к нему со своими сыновьями и почтительно его приветствовал. Игхрак-Мелик был все еще пьян. Он вынул меч, чтобы ударить Нуха, и тут же был схвачен солдатами Нуха, которые разорвали его на куски. Когда известие об этом достигло его лагеря, его люди воскликнули: «Это предательство Азам-Мелика. Они пришел сюда с согласия Нуха, чтобы покончить с Игхрак-Меликом». Думая так, они схватили Азам-Мелика и предали его смерти. После этого они напали на лагерь Нуха и убили его вместе с его сыновьями. И многие были убиты с обеих сторон, и гурийцы также напали на них, и было перебито великое множество народа.

Вскоре после этого их настигли Текечук и Сайид Ала аль-Мульк из Кундуза. Текечук командовал монгольской армией, а Ала аль-Мульк — пехотой наемного войска (cherig)[1316]. Они разбили остатки /198/ армий халаджей, туркменов и гурийцев. Одним словом, эти двадцать или тридцать тысяч халаджей, туркменов и гурийцев, отделившись от султана, рассеялись и менее чем через два или три месяца погибли, перебитые друг другом и войсками Чингисхана, и от них не осталось и следа.

[XXII] О МАТЕРИ СУЛТАНА ТЕРКЕН-ХАТУН [1317]

Ее род принадлежал к тюркским племенам, называемым канглы[1318], и Теркен, по причине своего происхождения, покровительствовала тюркам[1319], которые при ее жизни занимали господствующее положение. Их называли аджами[1320], и жалость и сочувствие были неведомы их сердцам. Там, где они проходили, от страны оставались руины, и люди искали убежища в своих цитаделях. И в самом деле, именно их бессердечие, жестокость и злоба[1321] привели к падению династии султана.