Чёрная магия

Всё в нём вызывало во мне одновременно жалость и отвращение, и обе реакции мне самой были неприятны.

Я также не понимала интенсивность этих реакций.

Обычно мне не было дела до того, как выглядели люди.

Будучи психологом, я принимала клиентов с самыми разными генетическими отклонениями и проблемами развития.

Я представила, как он рос в средних и старших классах и действительно вздрогнула.

Если кто-то и мог бы носить на груди табличку «магнит для задир», то это данный парень. Какая-то часть меня реально боялась за него и расстраивалась, когда я пыталась представить, какой была его жизнь на протяжении многих лет.

И это наш подозреваемый в убийстве? Серьёзно?

Я начинала понимать, почему Нина посчитала это невозможным.

Я покосилась на Блэка и увидела, как он морщится, глядя через стекло.

— Довольно сложно в это поверить, — пробормотал он, соглашаясь со мной.

Что-то в его тоне заставило меня снова сосредоточиться на нём.

— Но ты в это веришь, — сказала я. — Ты думаешь, что он наш парень.

Я произнесла это не как вопрос.

И всё же Блэк не совсем согласился со мной.

Вместо этого он нахмурился, размышляя.

Через несколько секунд он покачал головой, потирая подбородок.

Я не уловила отрицательного ответа ни в этом жесте, ни в его выражении. Но я и не получила утвердительного ответа. Я видела сомнение в его глазах, пока он смотрел на мужчину по другую сторону стекла. Он молча наблюдал, как два офицера в форме подвели подозреваемого к одному из четырёх металлических стульев и жестом показали ему садиться.

Мужчина, всё ещё выглядевший как олень в свете фар, подчинился.

Он неуклюже сел, ударившись коленями о столешницу снизу, и заметно вздрогнул. Оправившись, он не попытался подняться, но и не был особенно неподвижным. Он разглядывал безликую комнату. Его глаза нашли красные огоньки двух разных камер, затем само одностороннее зеркало.

Его руки постоянно как-то возились, ноги постукивали по полу.

Его губы подёргивались. И мышца на щеке тоже.

— Блэк? — подтолкнула я.

— Нет, — сказал он, и то сомнение звучало в его голосе. — Не совсем, док. Я бы не сказал, что я «верю», будто он наш парень. Но есть тут что-то… не знаю. Что-то не то.

Он умолк, снова нахмурившись от этой мысли.

— Нечто темное, — добавил он чуть более загадочно.

Я нахмурилась, гадая, что он имел в виду под этим.

Я не спрашивала.

Вместо этого я наблюдала, как он смотрит на мужчину, прикованного наручниками к столу.

Блэк молча смотрел на него, и его глаза слегка расфокусировались.

Я понимала, что он читает парня или пытается сделать это, но понятия не имела, что он видел. Когда я посмотрела на Джейкоба Малдена, безработного иллюзиониста, я натыкалась на большую пустую стену… абсолютно ничего. С моей точки зрения, Джейкоб Малден, казалось, вообще ни о чём не думал. Его свет не источал ничего, напоминающего эмоции, даже страха.

Я ничего не улавливала. Полный ноль.

— Ага, — пробормотал Блэк. — Насчёт этого.

Он не продолжил.

Я наблюдала, как он ещё несколько секунд смотрит на подозреваемого.

— Насчёт чего? — подтолкнула я.

— Это отсутствие. Эта пустота. Отчасти дело в этом. Отчасти это я пытался сказать тебе ранее, Мири. Там тьма…

Блэк умолк, хмурясь.

Несколько секунд я думала, что он может закончить мысль.

Не закончил.

Он продолжал смотреть на одинокого мужчину, сидевшего за металлическим столом.

Ещё через несколько секунд два офицера в униформе закончили проверять его наручники и вышли из освещенного допросного помещения. Детективы всё ещё не появились. Сейчас с ним не было никого; Джейкоб Малден был один и осматривался по сторонам как койот, угодивший лапой в медвежий капкан. Ничто в нём не было спокойным. Ничто в нём не казалось натренированным.

И всё же я не ощущала от него ни единой эмоции.

Я гадала, где Кассаветис и её напарник.

Я гадала, может, они нарочно дают Малдену время попотеть, позволяют ему отреагировать на арест, переварить реальность допросной комнаты, которая выглядела в точности так, как в детективных сериалах.

Мой взгляд то и дело возвращался к Блэку.

Я вновь осознала, что я не в порядке.

Я проделывала те действия, к которым привыкла на прежней работе — то, что я делала для Ника и полиции Сан-Франциско, а позднее для Блэка в его частных расследованиях.

Но на деле я была не в порядке.

Я осознала, что смотрю на его плечи, на его руки.

По какой-то причине просто глядя на него, позволяя себе по-настоящему посмотреть на него, почувствовать расстояние на него, я сдерживала слёзы.

— Эй.

Беспокойство просочилось в его голос.

Блэк подошёл ко мне, не сводя с меня взгляда золотистых глаз.

Когда я отпрянула, он остановился как вкопанный.

— Мири, — он казался растерянным. — Док. Что происходит?

— Почему ты избегаешь меня? Почему? В чём настоящая причина?

Я выпалила эти слова.

Я вообще не планировала их произносить.